"Тенцинг Норгей. Тигр снегов (мемуары)" - читать интересную книгу автора

только, что родился в год Йоа (Зайца); но недавно, сравнив
тибетский и западный календари, я высчитал, что появился
на свет в 1914 году. Конечно, с учетом двенадцатилетнего
цикла это событие могло произойти и в 1902 или в 1926
году. Но я надеюсь, что я не так стар, как в первом случае, и
боюсь, что не так молод, как во втором. Все говорит за то,
что мне было тридцать девять лет, когда я взошел на
Эверест.
Время года, когда я родился, оказалось легче установить.
Судя по погоде и состоянию посевов, это был конец мая.
Теперь, оглядываясь назад, я вижу в этом хорошее
предзнаменование: самые важные события моей жизни
всегда случались в конце мая. Прежде всего мое рождение.
Далее, именно в это время стоит наиболее благоприятная
погода для восхождений. 28 мая я был почти на вершине
Эвереста вместе с Ламбером; 29 мая - год и один день
спустя - я взошел на нее вместе с Хиллари. Поскольку у
нас нет точных записей, шерпы не отмечают день
рождения. Но годовщину взятия Эвереста я готов
праздновать до конца жизни.
Мою мать зовут Кинзом, отца звали Ганг Ла Мингма
(как я уже говорил, дети шерпов не носят фамилии
родителей). Нас было тринадцать детей, семеро мальчиков
и шесть девочек, но так как жизнь в Солу Кхумбу всегда
была тяжела, а смерть близка, в живых остались только я и
три мои сестры. Две из них живут с мужьями и детьми в
Дарджилинге, третья, младшая, в Солу Кхумбу.
Ни отец, ни мать не видели никогда по-настоящему
внешнего мира. Самое дальнее их путешествие было в
Катманду и в Тибет, в Ронгбук, где брат матери был когда-
то верховным ламой. Отец умер в 1949 году. Но моя мать
- она теперь очень стара - еще жива. Во время
экспедиций на Эверест в 1952 и 1953 годах я увиделся с
нею в Тами после многих лет разлуки, а в 1955 году она
переселилась ко мне.
Теперь я должен снова сказать о своем имени. Когда я
родился, меня назвали не Тенцингом, а Намгьял Вангди. Но
однажды меня принесли к важному ламе из Ронгбука. Он
посмотрел в свои священные книги и объявил, что в меня
воплотился дух одного очень богатого человека, который
незадолго перед этим умер в Солу Кхумбу, и что поэтому
мое имя нужно изменить. Он предложил назвать меня
Tenzing Norgay (или Norkay, или Norkey, как часто писали
это имя) и сослался, как и ламы в Тсачу, на то, что мне
предстоит совершить великие дела. "Норгей" означает, как
я уже говорил, "богатый" или "счастливый". "Тенцинг"
значит "приверженец религии" - так звали многих лам, в
том числе и того ламу, который дал мне это имя. Как бы то
ни было, родители решили, что "Богатый-Счастливый-
Приверженец Религии" - подходящее имя на все случаи