"Лоуренс Норфолк. В обличье вепря" - читать интересную книгу автора

местность еще будет подсовывать им знаки, но дорожка, которая приведет к
смерти вепря, уводит далеко от этих мест. Этот Калидон больше не принадлежит
Энею - ни даже сыну его. Она провела обутой в сандалию ногой взад-вперед по
земле, стерев рисунок, потом повернулась на пятках и пошла прочь.
Те, кто остался жив, готовились отправляться в путь. Она прошла краем
мимо мужчин, за которыми уже привыкла наблюдать, и нагнулась, чтобы
подобрать свои вещи.
Идти им предстояло по заросшей лесом неровной местности, которая
простиралась отсюда к северу и к востоку, вплоть до озера. Она обмотала
тетиву вокруг лука и присоединилась к мужчинам, которые стояли, оперевшись
на копья, и в скептическом молчании внимали своему предводителю, глядя
поверх него на местность, по которой им предстояло идти. Утреннее солнце
коснулось крон деревьев. Аталанта прошлась взглядом вдоль далекой береговой
линии, и глаза у нее сузились.
Мелеагр говорил как человек, чей путь предопределен и стадии его
размечены общеобязательными этапами охоты: сбором на берегу, пешим маршем в
город, путешествием, которое привело их в это конкретное место. Охотники
переминались с ноги на ногу. Они выроют яму и поднимут вепря. Он кинется на
них, и им ничего не останется, как либо погнать его к яме, либо убить на
месте. Они заставят его выйти из логова и сесть на их копья.
Но она понимала, что никто в это больше не верит. Они кивали, но
глазами с Мелеагром старались не встречаться. И только Пелей проворчал
что-то одобрительное и ухмыльнулся, представив, как умрет вепрь. Остальные
смотрели в землю, потом опять поднимали глаза, как будто ждали, что вепрь
вот-вот появится на фоне мирного утреннего леса, ударит копытом оземь и
всколыхнет эту зеленую тишину.
Ибо лесистая местность к северу от Аракинфа закрыла равнину защитным
покровом листвы, которая смягчала неровности и впадины, так что охотникам
пространство это казалось огромной пустой луговиной. Когда они спустились
вниз и начали прокладывать себе дорогу к озеру, казалось немыслимым, чтобы
хоть что-то нарушило здешний покой, кроме солнечного света, который косыми
столбами падал сквозь ветви. Земля поднималась как тесто, и ноги их с
хрустом уходили в полуистлевшую массу сухих листьев, под которой звенела
сухая поверхность почвы. Они сочились понемногу сквозь лес, разъединяясь,
чтобы обойти стволы деревьев, и снова собираясь на опушках. И без того
растянутые связи между ними растягивались пуще прежнего.
Во рту у Аталанты был вкус пыли, поднятой мужчинами, которые шли
впереди. Она чуяла запах пота. Их след был - воздушная река скисшего
мускуса. Ее не слишком отчетливые берега насторожат, приведут в
замешательство оленей или медведей, а потом, понемногу рассеиваясь и оседая,
запах этот впитается в сухую землю, вкатится в кроличьи норы и заползет в
логова тех, кто охотится на кроликов, в равной степени перепугав и тех и
других. Голуби, отчаянно работая крыльями, выскакивали из древесных крон и
уносились в лесную полумглу.
Нарастающий гул осиных гнезд - сигнал, что где-то неподалеку собирается
в неглубоких озерцах дождевая вода: по берегам каемка из деревьев, сплошь
заросших всякой вьющейся всячиной. Чуть коснешься воды - и в полной тишине
под поверхностью начинают набухать черные облака грязевых взрывов.
Вепря здесь нет и быть не может, думала она, вплетая свой собственный
неровный след в неровные следы мужчин. Аура шныряла по сторонам и плела