"Эндрю Нортон, Розмари Эдхил. Тень Альбиона ("Карл Великий" #1) " - читать интересную книгу автора

предварительно посоветоваться со мной.
Уэссекс пытался словами заглушить горечь, терзавшую его душу.
Благородная смерть на палубе корабля или на поле боя может стать уделом
любого мужчины - но эта ведущаяся исподтишка Игра теней, это оружие, среди
которого даже не встретишь честного клинка!..
Грийо обмяк, и Уэссекс опустил мертвое тело на землю. Герцог продел
шелковый витой шнурок обратно в ручку своего лорнета, оттащил труп под
прикрытие зарослей какого-то декоративного кустарника, а затем стянул с себя
камзол и жилет шевалье Рейнара. Несколькими проворными движениями он
вывернул жилет наизнанку, спрятав ярко-алый расшитый узорами китайский шелк
под личиной скучного и респектабельного серовато-бежевого атласа. В доме
снова раздался крик - на этот раз более громкий. Затем послышался звон
бьющегося стекла и женский визг. Жаки так же легко переходили к грубости,
как и их предшественники времен пика Террора; их девиз был известен всему
миру: "Чрезмерное рвение при защите Свободы - не порок". Уэссекс искренне
пожелал соотечественникам Жаков наслаждаться их обществом.
Прислушиваясь к шуму, Уэссекс вытащил пластины корсета, придававшего
его костюму столь эксцентричную форму, зашвырнул их в кусты и натянул на
себя камзол из тускло-коричневого бархата, лишь отдаленно напоминающий по
фасону его прежний наряд. В каблуках туфель Уэссекса было запрятано по пять
золотых наполеондоров. Этого должно хватить, чтобы добраться до гостиницы,
стоящей у дороги на Кале, - там герцога ждали новая одежда, другие документы
и быстрый конь, - если только Жаки еще не вышли на его укрытие. Но де
Моррисси - если, конечно, покойный месье Грийо не соврал - лежит сейчас
связанным в доме. Возможно, туда можно пробраться - пока еще можно и
освободить его, пока Красные Жаки бьют чашки в гостиной.
Не тратя ни секунды на размышления, Уэссекс легко и неслышно помчался
обратно к дому. Он старался не попадать в пятна света, льющегося из окон и
дверных проемов, и двигался вдоль дома, пока не добрался до боковой двери,
ведущей в комнаты прислуги. Один хороший пинок по двери, - Уэссекс, правда,
сильно пожалел, что не мог надеть в этот поход вместо бальных туфель свои
охотничьи сапоги, - и проход был свободен. Логично было бы ожидать, что в
самый разгар вечеринки в подсобных помещениях будет царить суматоха, - но
кухня, на которой оказался Уэссекс, была совершенно пустынна. Перевернутая
бутылка вина, из которой все еще падали капля за каплей в бордовую лужицу,
растекавшуюся по полу, свидетельствовала, насколько поспешным был исход
здешних обитателей. Похоже, догадка подполья была верна: даже если у Красных
Жаков и вправду есть свой шпион на каждой французской кухне, у каждой
французской кухни есть свой способ загодя узнать о приближении Жакерии.
Затем на лестнице загрохотали пролетарские башмаки. Взгляд Уэссекса
упал на дверь, обитую грубой зеленой байкой. Эта дверь отделяла помещения
прислуги от обитых изящной, дамасской тканью гостиных мадам принцессы.
Ближайшим предметом меблировки оказался огромный дубовый шкаф. Уэссекс
подскочил к нему и принялся двигать его, до предела напрягая все мышцы.
Массивный шкаф медленно начал отползать от стены. Послышалось дребезжание
тарелок. Дубовый шкаф неспешно скользнул вперед - как раз в то самое
мгновение, когда кухонная дверь начала открываться внутрь. Уэссекс вложил
все силы в последний отчаянный рывок, и шкаф покачнулся, накренился... и
изящно рухнул вперед под музыкальный звон бьющейся посуды. За дверью
раздался взрыв проклятий. Уэссекс не преминул ответить от всей души,