"Шарле Нодье. Живописное и индустриальное путешествие в Парагвай-Ру и Южную Палингенезию " - читать интересную книгу автора

священные денежные интересы и приберечь, не пустив в дело, даже такую
малость, какая потребна, чтобы вдохновить слепого. Злосчастный уличный Гомер
может, если ему угодно, терзать смычком скверную скрипку, на которой
остались всего две хриплые струны! Сколько бы он ни услаждал слух прохожих
своими монотонными мелодиями, ни одна монетка, даже самая мелкая и стертая,
не упадет в его жестяную кружку и не усладит его слух своим позвякиванием.
Эта кружка и есть сберегательная касса слепого, в которой он, однако, не
стал бы хранить ни одной монеты, если бы даже ему ее дали, ибо он с утра
ничего не ел. Таково, однако, одно из неизбежных следствий нашей фискальной
и финансовой цивилизации, которая не предназначена ни для слепых, ни тем
более для безруких.
Люди сварливые и злонамеренные озаботятся по сему случаю интересами
таких основных отраслей людского благосостояния, как торговля,
промышленность и искусства, которые делаются тем беднее, чем сильнее
развивается общественная жадность, - щедрые эти источники национальных
богатств кажутся неиссякаемыми, однако находятся ловкачи, которые тайно
высасывают из них средства и направляют потоки награбленного в океан
монополии и ростовщичества. На острове Цивилизации подобными парадоксами не
увлекаются. Там все помыслы обращены к сберегательным кассам, которые с
каждым днем жиреют ровно настолько, насколько тощают их клиенты; впрочем,
надо признать, что тем особам, которые будут иметь счастье ни в чем не
нуждаться, они однажды окажут очень своевременную помощь.
Я поклялся не говорить больше ни слова о политике: политика сама
слишком разговорчива, чтобы нуждаться в толмачах; однако тому, кто на свой
страх и риск взялся обсуждать вопросы, касающиеся прогресса, трудно обойтись
без этой безмерно прогрессивной науки. На острове Цивилизации, как и повсюду
в мире, политика находится в процессе совершенствования, и я осмелился бы
даже сказать, что она не оставляет желать лучшего, если бы сама она по своей
природе постоянно не желала лучшего. Остров Цивилизации наслаждается,
подобно нам с вами, прелестями представительного правления, иначе говоря,
имеет самую либеральную конституцию, какую только можно вообразить, -
конституцию, при которой одна шестидесятитысячная часть нации представляет
одну стопятидесятую часть на глазах у остальных ста сорока девяти и при их
единодушном одобрении.
Философическая и сентиментальная прижимистость, на которой зиждется
существование сберегательных касс, - душа представительных правлений,
которые знают, что жизнь им предстоит долгая, и чувствуют необходимость
откладывать средства в ожидании той поры, когда сила вещей приведет их в
состояние упадка и детского слабоумия. Впрочем, случиться это может с минуты
на минуту, ибо по причине чрезвычайной быстроты, с которой развивается
цивилизация, общественный вагон движется так стремительно, что электрическая
искра за ним не поспевает. Поэтому жалованье королей возбуждало прежде на
острове Цивилизации при каждой новой коронации бурные парламентские дебаты,
которым нередко случалось пошатнуть основания конституции. В конце концов
монархические victus и vestitus[13] до такой степени подешевели, что, после
того как династия, подававшая большие надежды, имела несчастье угаснуть, пав
жертвою слишком строгой диеты, политические промышленники были готовы
объявить о нехватке королевской материи, способной восседать на троне.
Вначале диетических государей пытались короновать по приговору суда,
предварительно взяв под арест, но несчастные отказывались, ссылаясь на