"Шарле Нодье. Вопросы литературной законности " - читать интересную книгу автора

непроверенный слух, который нуждается в доказательствах, ясных, как день, и
даже более того. Точто так же мы не будем торопиться объявлять автором
трудов, вышедших под именем Бандури, Л. Фр. Жоз. де ла Барра, пока
легкомысленные предположения "Духа журналов" (январь 1759 г., с. 210) не
получат солидного подтверждения; мы не будем отнимать у аббата Сабатье чести
считаться (хотя честь и не велика) автором трактата "Три века литературы" и
не будем приписывать его неведомому священнослужителю; не будем мы и
оспаривать принадлежность книги "Нравы", которую лишь преследования спасли
от безвестности, Туссену, - не стоит продолжать перечисление, чтобы не
возбуждать угасшие подозрения, в особенности по отношению к ныне живущим
авторам, которые также становились жертвами несправедливости.


V


О плагиате

Итак, мы подошли к плагиату в собственном смысле слова, то есть к тем
случаям, когда один автор заимствует у другого (особенно у современника и
соотечественника, что усугубляет вину) содержание художественного
произведения, толкование нового или малознакомого понятия, форму той или
иной мысли - впрочем, иные мысли сильно выигрывают, обретя новую форму, иные
устоявшиеся понятия становятся гораздо яснее, если их умело развить, иным
произведениям безупречный стиль придает большую глубину, и было бы
несправедливо считать плагиатом добавления или исправления, пошедшие на
пользу книге. Так. Дидро и Д'Аламбер, задумывая свою Энциклопедию, взяли за
образец Энциклопедию Чеймберса, однако их нельзя обвинить в плагиате,
поскольку идею, едва намеченную у их предшественника, они развили так, как
ему и не снилось. Еще меньше заслуживает обвинения в плагиате Энциклопедия
Панкука, ибо, обладая теми же достоинствами, что и творение Дидро и
Д'Аламбера, она гораздо удобнее - статьи в ней расположены не по алфавиту, а
по темам. Впрочем, в энциклопедиях плагиат почти неизбежен, ведь их задача -
изложить общепринятые идеи, которые однажды уже были выражены, и выражены
прекрасно, теми, кто их изобрел. В каком-то смысле всякий словарь не что
иное, как плагиат в алфавитном порядке, где всю фактическую сторону -
определения, даты, события - составитель неминуемо наследует от
предшественников, а поскольку именно фактическая сторона требует
кропотливого труда, меж тем как гипотезы и толкования остаются на совести
каждого нового составителя, читатели должны были бы судить о сравнительных
достоинствах лексикографов в первую очередь по ней. Однако читатели
равнодушны к трудам пекущихся об их благе прилежных компиляторов, им больше
по душе плетение словес, хотя все это не более чем новая обертка для
старинных богатств.
Прежние составители словарей и биографий так хорошо чувствовали это,
что Бейль начал свой труд как критику на Морери, ибо в те времена считалось
гораздо более достойным спорить с книгой посредственного автора делом, то
есть писать в ответ свою, лучшую, чем пускаться в корыстные спекуляции. Что
же касается Скапулы, который воспользовался при сочинении своего знаменитого
словаря комментариями многознающего Этьенна, то он, как известно, навлек на