"Галина Николаева. Битва в пути" - читать интересную книгу автора

ночи страна бескрайнего сугробного бездорожья была и нищей, и разоренной, и
окровавленной, и полуфеодальной. И тот далекий историк расскажет не о первых
шагах ребенка, но о первых десятилетиях гигантской работы...
За стеной слышались мерные мягкие шаги. Вальган ходил из угла в угол в
своей комнате.
"Не спит... - подумал Дмитрий. - Что-то в нем не устраивало меня
сегодня. Многоречивость? И эта привычка брать в кулак, гладить, ласкать
собственный подбородок?.. А! Все это мелочь. Энергичен, горяч, неутомим, как
видно, отзывчив, и вот не спит, ходит... думает... как весь народ в эту
ночь... в это утро..."
Оттого, что Вальган ходил за стеной, он стал сейчас ближе Дмитрию, чем
за весь день, проведенный бок о бок.
Что в эту ночь шло сквозь стены, сквозь время?
Червленая заря заливала город, но во многих домах еще светились окна.
Сколько людей в эту ночь и в этот рассвет вот так же, как он, ходят по
комнатам, стоят у окон с мыслями о грозном, светлом и победном пути юной
страны в этом огромном древнем мире, раздираемом битвами и противоречиями!
Одна мысль сейчас у миллионов!
Каждый думает о своем и по-своему, но едины раздумья народа в эту ночь,
на глазах превратившуюся в утро ведренного и чистого дня.

ГЛАВА 2 НЕМИЛЫЙ ЗАВОД

Они приехали на рассвете.
Квартира была заботливо прибрана и обставлена необходимым. Дмитрий
торопился:
- Ты тут займись вещами, Катя. Я сейчас к Вальгану, а с ним на завод.
Катя бросилась в прихожую.
- Только смени костюм. Знакомиться будешь... Нельзя же...
Он покосился на зеркало, повешенное в прихожей. На него исподлобья
взглянули заспанные темные глаза. Костюм не помялся и не запачкался. Волосы
были до блеска приглажены.
- Хорош! - сказал он решительно.
- Вихор! - Катя с ужасом схватила его за рукав.
До женитьбы он не подозревал о существовании вихра на своей макушке.
Причесывался он всегда тщательно и считал свою прическу образцом
аккуратности. Но оттого ли, что, причесываясь, он приподнимал голову и
утрачивал возможность лицезреть свою макушку, оттого ли, что у него была
привычка во время работы крутить и дергать волосы на темени, или по иным
причинам, на полове у него торчал вихор. В обычное одностворчатое зеркало
Бахирев его не видел, но в трельяже, к которому подводила мужа Катя, картина
действительно получалась несолидная: над внушительной фигурой, над
безукоризненно причесанной на косой пробор головой возвышался хохол, похожий
на обтрепанный петушиный гребень. В эти минуты Бахирев понимал Катины
мучения. Но в трельяж Бахирев смотрел раза два в год, а в остальное время
вихор терял для него свою реальность. Поэтому на возглас Кати он махнул
рукой и вышел. Вальган уже дожидался его в машине.
Город, еще по-ночному сумрачный, был уже по-дневному деловит. Справа от
дороги, вдоль берега, под раскидистыми деревьями еще гнездился мрак, а слева
ярко сияли окна одинаковых четырехэтажных домов, и по расчищенному асфальту