"Галина Николаева. Битва в пути" - читать интересную книгу автора

тротуаров и мостовых в одном направлении шли люди. Их обгоняли "Победы" и
"Москвичи". Проплывали медлительные, как большие рыбы, автобусы...
Позванивая цепочкой, один за другим скользили трамваи.
Чуть морозило, но ветер, рвавшийся с реки в открытые окна кабины, был
отсырелым и едва уловимо пах тающим снегом, ростепелью.
"Сколько раз придется мне проделывать этот путь? - думал Бахирев. -
Скоро ли завод? И какой он?"
Наконец показалась нарядная предзаводская площадь, вся в алых стендах.
Высоко над площадью желтел луноликий часовой циферблат. Улицы шли к заводу
радиально, как лучи, и со всех сторон к площади стекались люди и машины в
ровном, ритмичном, деловом движении.
С поворота открылась колоннада заводских ворот. Гирлянды фонарей
повторяли легкие очертания арок. Вход был просторен, воздушен, словно вел он
не на завод, а куда-то на праздничное побережье, к мраморным ступеням, к
широкой водной глади.
"Вот он..." - мысленно сказал себе Бахирев и затосковал.
Привычной и добротной представлялась ему сейчас вся его прошлая жизнь,
с городком, родным от рождения, с заводом, знакомым до каждого станка.
И как ни празднична и ни великолепна была входная арка, она была чужой,
и остро захотелось ему войти в будничный вход родного завода. "Там я был на
своем месте. Придусь ли к месту здесь? Справлюсь ли?"
По широкой лестнице, устланной дорожкой винного цвета, Дмитрий вслед за
Вальганом поднялся во второй этаж заводоуправления и вошел в директорский
кабинет.
Кабинет был параден. Кремовые полированные панели, коричневые, обитые
кожей кресла и коричневые, в тон им, портьеры придавали ему солидную
элегантность. Тяжелые знамена торжественно алели в углу.
Вальган делал несколько дел сразу.
- Садись сюда! Ближе! - указывал он Бахиреву, перебирал бумаги на
столе, улыбался, поглаживал подбородок, говорил в трубку: - Алексей
Павлович!.. Да, да, приехал... От Толи привет! Как программа?.. А по
номенклатуре?.. Как металл?.. Черт подери! Привез, привез! Вот он сидит.
Приходи сюда, познакомлю. - Тут же он нажал на кнопку и, нахмурясь, спросил
вошедшую секретаршу, указывая на бумаги: - Почему ко мне вторично? Я уже
подписывал! Развольничались без меня!
Бахирев по себе знал это радостное чувство возвращения на родной завод
и завистливо любовался Вальганом. Здесь, у себя дома, в этом великолепном
кабинете, Вальган был особенно привлекателен со своим горячим и быстрым
взглядом, с постоянной сменой выражений лица - то озабоченного, то веселого,
то дружеского, то сердитого.
"Энергичный директор, боевой коллектив, - говорили Дмитрию в
министерстве. - Без остановки производства перешли на новую марку трактора и
одновременно увеличили программу. Себестоимость у них высока, но и условия
трудные! Завод старый, разорен войной, удален от центра, плохо с
энергетикой - на вечном лимите..."
Дмитрий знал, что такое переход на новую марку машины без остановки
производства. Он знал, что такое одновременное увеличение программы. Он
думал, глядя на Вальгана: "Нет, нет, не случайно он и Герой Труда и
прославленный директор. Есть в нем, есть хватка... Не пройдешь мимо
такого..."