"Павел Нилин. Интересная жизнь (Эпизоды из жизни Бурденко Николая Ниловича, хирурга)" - читать интересную книгу автора

решался, чтобы не обнаружить своего невежества. Должно быть, это какое-то
важное здесь лицо - Николай Иванович, которого все знают и, наверное,
стыдно его не знать.
- А среди нынешних студентов-медиков лично я встречаю немало,
извиняюсь, чистоплюев. Они хотят как бы бочком-бочком пройти в науку. И,
стало быть, образование получить и к самой сути не прикоснуться. А разве
это нам завещал великий Пирогов?!
"Ага, понятно. Это он, должно быть, Пирогова запросто называет Николаем
Ивановичем. Понятно, понятно".
- А вас я заприметил еще на той неделе. Вижу, вы как будто всерьез
интересуетесь анатомией. Даже что-то зарисовываете. Навел, извиняюсь,
справки о вас у ассистента. Он говорит: "Это студент-медик первого курса
Бурденко. Должно быть, очень нуждается. Уже, говорит, подал прошение об
освобождении от платы за обучение. Пробивается уроками и так далее". Ну,
думаю, с ним поговорю, то есть с вами...
- О чем? - Бурденко нахмурился. Ему не понравилось, что какой-то
ассистент уже сосчитал его средства и дает о нем такие сведения. Не очень
это приятно, если все будут думать, что он нуждается. Не больше всех он
нуждается. Бурденко не только нахмурился, но сердито побагровел. - О чем
вы хотите со мной поговорить, я никак не понимаю. И мне уже скучно...
- Ну, чего же тут непонятного? Вы сравните этот муляж вот хотя бы с
этим препаратом, - показал назойливый собеседник на большую банку с
заспиртованным человеческим сердцем. - Здесь вы можете видеть...
- А я при чем?
- Вот я и предлагаю вам работу в секционной...
Бурденко почувствовал, как кровь отхлынула от его лица. Человек этот в
кожаном фартуке предлагал ему работу, коротко говоря, в мертвецкой, в том
казавшемся Бурденко мрачном здании, на которое он без особой охоты
поглядывал днем, когда шел в университет, и которое далеко обходил
вечером, когда возвращался в общежитие. Уже само здание, даже стены его и
узкие окна внушали молодому человеку что-то близкое к ужасу.
- Если вы всерьез интересуетесь анатомией и к тому же, как я понял,
нуждаетесь...
- До этого нет никому никакого дела, нуждаюсь я или не нуждаюсь. Я ведь
вас не спрашиваю, не нуждаетесь ли вы!
Бурденко был очень доволен, что именно так, с таким достоинством,
ответил этому смешному доброжелателю. Не объяснять же всякому, что он не
то что боится, но испытывает органическое отвращение, не может даже думать
об этом мрачном здании анатомички, секционной, мертвецкой или еще как оно
там называется?
И все-таки разговор этот на выставке снова встревожил молодого
человека.



У САМОЙ ТАЙГИ

Впрочем, в двадцать лет много всяких тревог посещает чувствительного
человека, но все они скоротечны.
Бурденко быстро обжился в Томске.