"Павел Нилин. Интересная жизнь (Эпизоды из жизни Бурденко Николая Ниловича, хирурга)" - читать интересную книгу автора

И так всю дорогу.
Молодой человек, от природы очень живой и общительный и сейчас
возбужденный всем происходящим вокруг него, жадно вглядывался в людей и
вслушивался в разговоры, удивляясь и сетуя, задумываясь и негодуя вместе
со всеми по поводу, казалось бы, совсем не касавшихся его обстоятельств.
Ну, какое ему дело, например, до того, сколько надо в каждой семье родить
детей, чтобы заселить вот этот край? А и это входило как-то в панораму его
впечатлений.
- ...И какие бы ни были впечатления - мелкие или крупные, - они так или
иначе формируют нас, наше сознание, - говорил, вспоминая прошлое,
Бурденко. - Этот проезд по Сибирскому железнодорожному пути объяснил мне
многое даже лучше, пожалуй, чем могли бы объяснить книги. И в чем-то
убедил и в чем-то разуверил. Хотя ничего серьезного в пути как будто не
произошло. И рассказывать будто бы не о чем...
И все-таки Бурденко находил, что рассказывать.
Память его на подробности тридцатилетней, сорокалетней или даже
полувековой давности всегда удивляла собеседников. К тому же, вспоминая
прошлое, вот, скажем, эту поездку в Сибирь, в Томск, он не просто
рассказывал, не просто вспоминал многое с мельчайшими подробностями, но
как бы изображал в образах, в лицах.
- Просто артистически, - заметил кто-то.
- А я, "вы знаете, я мечтал когда-то стать артистом, - откликнулся он
однажды на такую похвалу. И вздохнул. - Много, о чем я мечтал, но не все,
к сожалению, осуществилось. А вот волнение, какое-то странное, прямо
обжигающее меня беспокойство, с которым я ехал в Томск, часто посещает
меня и до сих пор. И до сих пор по временам вот уже, можно сказать, на
склоне лет меня необъяснимо вдруг охватывает дух этакого беспокойства.
Что-то я еще не успел сделать из того, что должен был сделать, что-то
сделал не так, куда-то преступно опаздываю. Мне кажется иной раз, что этот
дух постоянного беспокойства, наверно, сродни таланту. Вы чего улыбаетесь?
Вам, может быть, показалось, что я нескромно по стариковской
словоохотливости намекаю, что у меня есть талант. Ну что же. Я себя
бездарным не считаю. И не считал, когда отправился в Томск. Даже тогда,
пожалуй, я считал себя более - ну, конечно, более - талантливым. Не мог
только угадать, в каком деле. Но был уверен, что у меня незаурядный
талант. Теперь, правда, такой уверенности уже нет, такой, такой
безграничной, что ли, какая требуется нам в молодости и без какой
невозможно добиться чего-нибудь серьезного в жизни...



УСЛОВИЯ СУЩЕСТВОВАНИЯ

Неказисто выглядел Томск в конце девятнадцатого столетия, точнее,
осенью 1897 года. Бревенчатый, тихий, беспорядочно разместившийся на
холмах и в низине по правому берегу реки Томи и по обеим берегам узенькой
зловонной речушки Ушайки, город этот раньше всего поразил молодого
человека щемящей сердце скукой. Даже Пенза с ее вязкой грязью, с ее
уныло-однообразной архитектурой представлялась теперь будущему студенту
красивейшим городом по сравнению с пустынным и пыльным Томском.