"Николай Никитин. Потерянный Рембрандт (Советский рассказ тридцатых годов)" - читать интересную книгу автора

- Что как?
- Подвинулась?
- Немного... Нет фонаря, - вздохнул Шамшин.
- Какого фонаря?
- А вот такого, какой был у Рембрандта. Все понять и осветить
по-своему... Вчера утром я заходил в Эрмитаж. Там при мне освобождали от
стекла фламандцев. Я опять увидал эту живопись так близко... Л посмотрел
на нее и заплакал.
А что они писали? Трактиры, пьяных баб, коров, детей, сидящих на
горшке...
- Однако, - фыркнул Апрельский, - Рембрандт написал "Ночной дозор".
- А что ты из него поймешь? - спросил заносчиво Шамшин.
- Ты напиши, поймем! - Апрельский засмеялся. - Сегодня вечером я
позвоню тебе. Меня усылают в командировку.
Картина занимала половину комнаты. Из двух круглых окон, похожих на
иллюминаторы, падало солнце, комната напоминала корабельную каюту. Стены
ее Шамшин заклеил вместо обоев собственными копиями е гравюр Рембрандта.
На потолке был прорублен большой квадрат и застеклен, как это делалось
когда-то в фотографиях. К стеклянному люку приставлена стремянка. Шамшин
забрался по вей наверх, как по трапу, и раскрыл люк. Июльский свет к жар с
раскаленных крыш наполнили комнату. Издали слышался уличный шум, напоминая
театр. Шамшин, полуголый, в синих широких шта- нах, как у сварщика с
Северной верфи, ходил по комнате, засучив рукава, будто он собрался с
кем-то драться. Огромный ларь стоял в углу.
Он был наполнен старыми альбомами, записками; набросками, копиями. Это
был архив, черновики пройденного пути, летопись разочарований, оставленная
только для себя. Когда дрова в плитке плохо загорались, Шамшин шутя
запускал руку в ларь и, не разбираясь, разжигал огонь этим материалом.
Есть человечки, понимающие втайне свое ничтожество и даже сознающие,
что рх терпят в искусстве только за выслугу лет, и все же они ревниво
берегут, точно святыню, каждый клочок своей бездарности и нищеты! Шамшин
был не похож на них.
Люди, говорившие, что Шамшин мало работает, просто не знали тех
Монбланов, через которые он перешагивал.
Он работал. Ирина вслух читала книгу. Он не слыхал ее.
Ему необходим был только голос. Иногда она прерывала чтение и снимала с
плитки чайник. Работая, он поглощал кипящий чай.
Шамшин швырнул кисть. Она полетела под ящики.
- Не так! - закричал он. - Разве понятно, о чем трубит этот сенегалец?
Это просто черный дурак...
Вдруг прозвенел телефон. Шамшин махнул рукой. Побежала Ирина и крикнула
из коридора:
- Тебя.
- Пошли всех к черту, - ответил он.
- По экстренному делу.
Сжав зубы, Шамшин подошел к телефону.
- Вася?
- Я.
- Брук говорит. Слушай, Вася. Что ты вчера кричал о Рембрандте?
- Я ничего не кричал.