"Джефф Николсон. Бедлам в огне (Психологический роман)" - читать интересную книгу автора

- А нельзя ли мне составить суждения после того, как я увижу личные
дела?
- Грегори, я честно пыталась вести себя с вами вежливо. Но я считаю,
что человека, который здесь без году неделя и чьи профессиональные навыки
пока ничем не подтвердились, не следует посвящать в нашу работу. Я не
думаю, что простой учитель нуждается в доступе к строго конфиденциальной
медицинской и психологической информации, он не способен ее
интерпретировать. По-моему, в вашем положении нельзя ничего требовать.
Вопрос закрыт.
И он был закрыт. Я даже не успел упомянуть про оргии, но, возможно, и
к лучшему. Если Алисия так разозлилась из-за личных дел, то как бы
разъярилась, если бы речь зашла о сексе? И все же, когда наступил вечер
пятницы, произошло предсказуемое, хотя, быть может, странное, но уж точно
радостное событие: Алисия пришла в хижину, как и неделю назад. И во многих
смыслах это стало повторением пройденного. То, что люди беспечно называют
"физиологией", было просто безукоризненным. Все эти прикосновения, поцелуи,
проникновения происходили словно сами собой, и даже оргазмы (может, и не
совсем одновременные, но близкие к тому - очень даже неплохо для
начинающих) происходили сами собой. Проблемы мои были опять связаны с
другим - с вербальной стороной дела.
У меня было такое чувство, будто я участвую не в сексуальной, но в
словесной игре, правила которой Алисия знает гораздо лучше. И в эту игру
она играет уже много лет, она ее придумала; мне же лишь предложила
поучаствовать, но допускать к своду правил не спешит. Поэтому мне
приходилось учиться по ходу дела. Я пытался следовать духу игры, но
неизбежно нарушал какие-то мелкие правила, допускал ляпы, говорил что-то не
то.
Поток непристойностей не иссякал в основном благодаря Алисии, а я
вступал, когда считал уместным, повторял ее слова и изъявления чувств.
Например, она говорила что-нибудь вроде: "Раскрой мне пизду своим жарким
елдаком", а я подхватывал: "Да, я раскрою твою пизду своим жарким елдаком",
и подобная тактика пусть и не свидетельствовала о моей необузданной
фантазии, зато прекрасно срабатывала.
Но наступил момент, точнее, промежуток времени из нескольких минут,
когда Алисия помалкивала. Перед тем как замолчать, она выдала: "А теперь
вставь этот жирный кусок мяса мне в рот, чтобы я могла помять языком кожу и
распробовать сперму"; так я и сделал, и она занялась чем хотела, но это
означало, что мне нужно срочно придумать какие-то слова, не рассчитывая на
помощь Алисии. Поэтому я сказал что-то вроде: "Вот так, проглоти-ка этого
склизкого монстра, грязная шлюха" - и угодил пальцем в небо.
Алисия освободила рот, отстранилась и сказала:
- Я с удовольствием глотаю склизкого монстра. И я с удовольствием веду
себя, как грязная шлюха, но я не желаю, чтобы меня называли грязной шлюхой.
Ясно?
- Ну ладно, - согласился я.
Я прекрасно понимал, почему женщина не хочет, чтобы ее называли
грязной шлюхой, хотя, если учесть, как Алисия обзывала меня, такая
щепетильность представлялась мне излишней. Я наивно полагал, что в нашем
занятии нет места учтивости и реверансам. Можете считать меня идиотом. Этот
эпизод показал мне, сколь многому еще предстоит научиться.