"Джефф Николсон. Бедлам в огне (Психологический роман)" - читать интересную книгу автора

Я смог лишь добавить:
- Думаю, об этом пока рано говорить.
- Знаю, что рано, - согласился Линсейд, - но если человек не может
предвидеть будущее, значит, у него вообще нет будущего.
Хоть я и сомневался в справедливости этого утверждения, но все же
вскоре снова стоял в лекционном зале. На этот раз мы с пациентами были
одни. Санитары не появились, да и Алисия не маячила у дальней стены, и
отчасти это, наверное, означало доверие. Мне доверяли, что я не устрою
пожар.
Я вышел из-за кафедры и расставил по кругу одиннадцать стульев. В
памяти засели виденные в кино сцены групповой терапии, а также круглый стол
короля Артура - способ дать понять, что здесь нет ни любимчиков, ни даже
ведущего. Больные смущенно расселись; кто-то нервно дергался, кто-то
прихорашивался, кто-то горбился.
Я разделил увесистую пачку на десять частей и разложил листы на полу в
центре круга.
- Давайте начнем с того, что каждый возьмет свою работу, - сказал я.
Хитрость была слишком очевидной и прямолинейной, но я хотел
попробовать. Не сработало. Никто не пошевелился. Все десять молчали. Вот
так: я хорошо потрудился, все выходные бултыхался в словесных болотах их
творений - а теперь они отказываются поучаствовать в игре.
Я тоже молчал и тоже не шевелился, решив, что это и в самом деле игра
под названием "кто кого пересидит", и я смогу играть в нее ничуть не хуже
них. Но когда молчание стало невыносимым, я сказал:
- Как насчет вас, Черити? Эта работа, должно быть, ваша?
Я взял сочинение про танцы голышом и протянул Черити.
- Должно быть? - повторила она, и верхняя губа у нее дернулась.
Да как я посмел сделать такое дешевое, такое прямолинейное
предположение? Ее руки остались лежать на коленях, она не собиралась
принимать листы, которые я ей протягивал.
- А вы? - взглянул я на индианку Ситу. - Какое сочинение?
Она ответила мне безмятежным взглядом и молчанием.
- Она не говорит, - услужливо подсказал Реймонд.
- Совсем? - уточнил я.
- По крайней мере, до сих пор не говорила.
Судя по всему, за молчанием Ситы скрывалась куча проблем, и сейчас
было не время вдаваться в них. Я повернулся к женщине в футбольной форме.
Сегодня на ней была футболка канареечного цвета. "Норвич Сити", - подумал
я.
- А вы что скажете, Морин? Это вы написали отчет о футбольном матче?
Если да, то можете гордиться. Очень хорошая работа.
Она осталась недвижимой, поэтому я с легким раздражением повернулся к
Андерсу.
- Это ваше? - Я протянул ему листки с описанием убийства.
Андерс посмотрел на меня так, словно с превеликим удовольствием нанес
бы мне тяжкие телесные повреждения, но попозже. Его руки, сжатые в мощные
кулаки, спокойно лежали на коленях.
- Честно говоря, - продолжал я лгать, уже на грани отчаяния, - среди
работ есть превосходные, от которых не отказался бы любой писатель. Я бы
точно не отказался. Меня удивляет, что никто не хочет признаться в их