"Джефф Николсон. Бедлам в огне (Психологический роман)" - читать интересную книгу автора

Она протянула мне с десяток листов плотного машинописного текста.
- Не лучше ли пересказать все своими словами?
- Нет.
В ее предложении, наверное, был смысл, поскольку я понятия не имел,
чем мне предстоит заниматься.
- Возможно, вы захотите выкроить пару минут, чтобы ознакомиться с
текстом, - сказала Алисия. - А может, и не захотите.
Наверное, выглядел я обескураженно, и Алисия вдруг провела ладонью по
моей небритой щеке. Жест был ободряющим, хотя я подозревал, что щетина
только усилила впечатление, что я не совсем в форме. Алисия увидела на полу
пустую бутылку из-под шампанского и проговорила, то ли с неодобрением, то
ли - мне хотелось думать, что так - с некоторым сожалением:
- А я надеялась, что мы выпьем ее вместе.
Я тоже на это надеялся, но если она действительно хотела выпить со
мной шампанского, ей следовало написать об этом в открытке, а еще она могла
бы встретить меня в хижине. Я постарался не выдать своего раздражения. В
конце концов, мне хотелось ей понравиться.
- Еще будет время для других бутылок, - сказал я.
Ее нахмуренные брови давали понять, что она в этом не уверена.
- А мы можем выпить кофе, не испорченный Реймондом?
- Вы слишком многого хотите, - сказала она.
Думаю, Алисия кривила душой, но, похоже, сейчас она и в самом деле не
собиралась меня чем-то угощать.
- Пойдемте, вы сможете проглядеть речь по пути в лекционный зал.
Мне хотелось вымыться и побриться, но Алисия, наверное, упрекнула бы
меня в капризности. Грязный и помятый, я поплелся за ней.
Читать на ходу - занятие не из простых, и я никак не мог вникнуть в
смысл написанного. Но волновался я не сильно, ибо подозревал, что первое
появление на публике важно не тем, что я скажу, а тем, как скажу. Я должен
предстать перед больными уверенным, знающим, умеющим писать, - словом,
человеком, который знает, что делает. Несомненно, проще добиться этого в
чистой и выглаженной одежде, но я сказал себе, что даже это обстоятельство
можно обратить себе на пользу - изобразить неряшливого художника не от мира
сего. Я собирался выжать максимум из неудачных обстоятельств.
Через несколько минут я уже находился в одном зале с пациентами
клиники Линсейда. Выражение "лекционный зал" показалось несколько
напыщенным для определения этой маленькой и скудно обставленной комнаты.
Почти квадратное помещение футов тридцать в длину и ширину. За окном рос
густой, неровный кустарник; стены выкрашены в белый цвет, и, похоже, краска
давно не освежалась. Я встал за шаткую кафедру и взглянул на людей, которых
помимо своей воли воспринимал как зрителей.
Их было десять - десять пациентов; я думал, будет больше. Шесть мужчин
и четыре женщины - срез, хоть и не вполне репрезентативный, всех размеров,
форм и возрастов. Почти все были белыми, за исключением двух: совсем
молоденькой возбужденной негритянки, почти девочки, которая то и дело
подпрыгивала на месте, и пожилой индианки, мирно сидевшей рядом, - образец
спокойствия и невозмутимости по сравнению со своей соседкой. Чуть позже я
узнал их имена: Карла и Сита.
Я оглядел собравшихся, украдкой пробуя встретиться с каждым взглядом,
установить связь, хотя мне совершенно не хотелось разглядывать их, не