"Джефф Николсон. Бедлам в огне (Психологический роман)" - читать интересную книгу автора

та ли это бутылка, что лежала в моей пропавшей сумке. Определить
невозможно. "Белая лошадь" - сорт популярный, но даже если бы мы пили
редкий солодовый виски, где доказательства, что бутылка - моя? Кроме того,
раз бутылка виски сохранилась, может, и остальные вещи тоже уцелели, но в
таком случае - где они?
- Где добываете выпивку, Макс? - спросил я.
- У меня свои источники, - загадочно ответил он.
- А именно? - упорствовал я.
Он помедлил с ответом, но, видимо, решив, что я - союзник или, по
крайней мере, не стукач, сказал:
- Ну, некоторые местные не принимают меня в штыки.
Я вспомнил парней в машине и компанию, что пьянствовала за оградой.
Ничего удивительного, если у местных жителей сложилось неоднозначное
отношение к обитателям клиники Линсейда. Они могли считать их ничтожными
психами, могли разрисовывать ограду граффити, но одновременно потехи ради
могли снабжать их выпивкой и бог знает чем еще.
Мы сели около Ситы, и я глотнул виски. Дурной и определенно
подрывающий режим поступок - глушить виски в желтом доме с двумя психами,
хотя Макс и Сита вели себя вполне непринужденно.
- Полагаю, вы хотите услышать, почему я здесь, - проговорил Макс.
Я ответил, что хочу, - подумав, что тем самым сэкономлю время.
- С помощью алкоголя я перестраиваю сознание. Занимаюсь чем-то вроде
психохирургии.
- Да?
- Я потребляю алкоголь. Я уничтожаю часть ткани мозга, видоизменяю
клетки, перестраиваю кору головного мозга, сжигаю нейросвязи и синапсы,
разбрасываю мусор на корково-лимбическом пути. Возможно, такое поведение
кажется безумием, но я знаю, что делаю.
- А Линсейд знает? - спросил я.
- Нет. Он считает, что у меня депрессия. Он считает, что я пью с целью
самолечения.
- И он считает это нормальным?
- Пока я держусь в стороне от прежних мерзких образов, он доволен до
опупения.
Внезапно Макс подскочил и принялся яростно топать ногами. Поначалу я
решил, что у него припадок. Но оказалось, что по опилкам снует паук, и я с
удовольствием отметил, что паук самый настоящий, а не алкогольный глюк.
Макс наконец раздавил паука, но колотить ногами прекратил лишь после того,
как тот превратился в черное пятно. Макс предавался своему маниакальному
приступу, а Сита даже не шелохнулась. Должно быть, привыкла.
- Теперь мне получше, - сообщил Макс. - Ненавижу пауков. Это не фобия
или что-то такое. Просто ненавижу их.
- Макс, давно вы перестраиваете сознание? - спросил я.
- Годы, - ответил он. - Долгие годы.
- И как успехи?
- Еще не хватает данных, - сказал он и налил нам обоим виски. -
Думаете, следует об этом написать?
- Если хотите.
- А о чем еще мне писать? Разве писать следует не о том, что знаешь? А
что еще я знаю?