"Джефф Николсон. Бедлам в огне (Психологический роман)" - читать интересную книгу автората ли это бутылка, что лежала в моей пропавшей сумке. Определить
невозможно. "Белая лошадь" - сорт популярный, но даже если бы мы пили редкий солодовый виски, где доказательства, что бутылка - моя? Кроме того, раз бутылка виски сохранилась, может, и остальные вещи тоже уцелели, но в таком случае - где они? - Где добываете выпивку, Макс? - спросил я. - У меня свои источники, - загадочно ответил он. - А именно? - упорствовал я. Он помедлил с ответом, но, видимо, решив, что я - союзник или, по крайней мере, не стукач, сказал: - Ну, некоторые местные не принимают меня в штыки. Я вспомнил парней в машине и компанию, что пьянствовала за оградой. Ничего удивительного, если у местных жителей сложилось неоднозначное отношение к обитателям клиники Линсейда. Они могли считать их ничтожными психами, могли разрисовывать ограду граффити, но одновременно потехи ради могли снабжать их выпивкой и бог знает чем еще. Мы сели около Ситы, и я глотнул виски. Дурной и определенно подрывающий режим поступок - глушить виски в желтом доме с двумя психами, хотя Макс и Сита вели себя вполне непринужденно. - Полагаю, вы хотите услышать, почему я здесь, - проговорил Макс. Я ответил, что хочу, - подумав, что тем самым сэкономлю время. - С помощью алкоголя я перестраиваю сознание. Занимаюсь чем-то вроде психохирургии. - Да? - Я потребляю алкоголь. Я уничтожаю часть ткани мозга, видоизменяю разбрасываю мусор на корково-лимбическом пути. Возможно, такое поведение кажется безумием, но я знаю, что делаю. - А Линсейд знает? - спросил я. - Нет. Он считает, что у меня депрессия. Он считает, что я пью с целью самолечения. - И он считает это нормальным? - Пока я держусь в стороне от прежних мерзких образов, он доволен до опупения. Внезапно Макс подскочил и принялся яростно топать ногами. Поначалу я решил, что у него припадок. Но оказалось, что по опилкам снует паук, и я с удовольствием отметил, что паук самый настоящий, а не алкогольный глюк. Макс наконец раздавил паука, но колотить ногами прекратил лишь после того, как тот превратился в черное пятно. Макс предавался своему маниакальному приступу, а Сита даже не шелохнулась. Должно быть, привыкла. - Теперь мне получше, - сообщил Макс. - Ненавижу пауков. Это не фобия или что-то такое. Просто ненавижу их. - Макс, давно вы перестраиваете сознание? - спросил я. - Годы, - ответил он. - Долгие годы. - И как успехи? - Еще не хватает данных, - сказал он и налил нам обоим виски. - Думаете, следует об этом написать? - Если хотите. - А о чем еще мне писать? Разве писать следует не о том, что знаешь? А что еще я знаю? |
|
|