"Олеся Николаева. Тутти: книга о любви " - читать интересную книгу автора

- Если вы - Владимир, то я к вам.
- Садитесь, - широким жестом пригласил его мой муж к себе на скамейку,
принимаясь укачивать и без того спящую дочку.
Прошел секретарь Союза писателей Феликс Кузнецов, выгуливавший собачку.
Собачка остановилась и подняла ножку на край скамейки.
Подошел детский писатель и путешественник Геннадий Снегирев, человек
особенный, наш друг и сосед:
- Володька, у тебя выпить не найдется? А то так сердце защемило...
Кагэбэшник нехотя уселся на скамейку, прислушиваясь к разговорам и
водружая между собой и моим мужем свой портфель, который он неловко
приоткрыл, просунул туда руку и начал проделывать внутри какие-то
манипуляции.
- Магнитофон? - понимающе кивнул мой муж. Тот с досадой выдернул руку и
захлопнул портфель, видимо, потерпев с магнитофоном фиаско.
А Гена как раз в это время был увлечен тибетской медициной и торговал
какими-то чудодейственными каплями от ночного недержания, которые ему якобы
прислал некий Балдаржи Бадараев, второй перерожденец Будды Акишвара, и
ежиными иголками, которые, если их растворить в кипящем подсолнечном масле,
помогают от воспаления среднего уха, сразу снимая боль. Между прочим, это
действительно так - мы опробовали на своих детях. Тимуру Кибирову давали для
его дочки. Все жители нашего дома были уже оповещены о Гениных лекарских
возможностях, а кое-кто и охвачен его попечением. Поэтому, увидев около
моего мужа нового человека, Гена тут же нацелился на него:
- У вас ухо не болит? - спросил он без обиняков.
- Не-ет, - неуверенно ответил кагэбэшник, нервничая и выискивая в его
словах тайный смысл.
- А ночным недержанием не страдаете? - благожелательно поинтересовался
Гена.
- Нет, - заерзал тот.
- А-а! Не хотите признаваться? А то я принесу. Десятка всего. Все
натуральное. На спирту.
В глазах у кагэбэшника показалась тревога - он заподозрил, что все это
неспроста, что это, может быть, даже провокация, и, ожидая худшего, напрягся
и покраснел.
- Ну, так это у меня дома. Я сейчас.
И Гена заторопился к своему подъезду.
- Так вам что, вы по какому делу? - спросил мой муж.
- Вы, я слышал, на работу в академию устраиваетесь? Духовную?
- Ни для кого уже не секрет.
- А вы знаете, что это очень ответственный идеологический участок
фронта?
- А мне что до этих фронтов? Я ведь, представьте, даже и
комсомольцем-то никогда не был. Меня и из пионеров в свое время выгнали.
- Нет, вы меня неправильно поняли, в академии учатся люди, которые
потом будут отправлены на работу за границу. Это уже не идеология, это
государственные интересы. И нам было бы очень полезно, если бы вы, человек
взрослый, опытный, у вас вон у самого уже дети, - тут он скосил глаза на
коляску, - пообщавшись с ними, стали бы нам давать консультации. Мы
вообще-то не платим, у нас добровольно работают, но вам могли бы и
заплатить...