"Н.Никандров. Проклятые зажигалки! (Повесть)" - читать интересную книгу автора

Оттуда, с далекого черного матового неба, с редкими фиолетовыми вор-
синками, на него пристально смотрели вниз, как сквозь пробуравленные ды-
рочки в потолке, ясные, белые, по-осеннему холодные, маленькие звезды.
Пожалуй, еще никогда не видал Афанасий таких мелких звезд. Их было вели-
кое множество, и они смотрели с неба на землю с таким выражением и так
при этом мигали своими длинными ресницами, все вразброд, словно отсчиты-
вали оттуда суетному человеку его короткий век.
- Ну, пожалуй, еще крошечку поживи... - со всех сторон, со всего не-
босвода замигали они на Афанасия своим неумирающим извечным миганием. -
Ну, и еще немного... Секунду! Пол-се-кун-ды!
Афанасий сиротливо и зябко вздрогнул. Когда-нибудь ему надо глубоко и
серьезно подумать об этом: о жизни, о смерти...
Но уже на дворе, в темноте, возле дверей, вспыхнул желтый, густо ча-
дящий огонек зажигалки; в мангалке весело затрещала, застреляла и забла-
гоухала, как ладан, сухая, смолистая, сосновая щепа; жарко охватились
синими и красными язычками пламени и тоненько запели, зазвенели, коре-
жась и переворачиваясь в огне, древесные уголья; узенький дворик, зава-
ленный вдоль высоких заборов старым ржавым железным хламом, весь озарил-
ся странным фантастическим колеблющимся светом, и черная, взъерошенная,
в очках, фигура Афанасия, таинственно хлопочущая возле полыхающего огня,
была похожа в этот час на колдуна, одиноко варившего на жаровне под пок-
ровом глухой ночи свои могущественные зелья.
Когда все уголья в мангалке обратились в одну сплошную красную огнен-
ную массу, Афанасий подхватил мангалку за ушки, отвернул наморщенное ли-
цо от жара вбок, вбежал с мангалкой в мастерскую, как вбегают с кипящим
самоваром в столовую, поставил ее на пол, воткнул глубоко в жар па-
яльник, потом, через две-три минуты вынув его оттуда с красным, язвен-
но-воспаленным концом, начал быстро впаивать в каждый корпус по два до-
нышка, - одно верхнее, одно нижнее. Когда конец паяльника чернел, он
опять зарывал его в красный жар.
На лице старого рабочего-металлиста, сидящего на табурете с паяльни-
ком в одной руке, с медной трубкой в другой, были написаны усердие, вы-
держка, уверенность в себе, торжество, любование своей работой и сдер-
жанный восторг перед собственным мастерством. И из его крепких, верных,
давно прометалличенных рук, работающих с правильностью стальных рычагов
машины, уже выходили на божий свет, странно веселя глаз, первые подобия
зажигалок, их зародыши, их младенчики, еще бесформенные, голые, гладкие,
очень далекие от эффектно-сложного вида готовых зажигалок, как червеоб-
разные гусеницы далеки от вида элегантно-крылатых бабочек.
Чтобы даром не пропадал хороший жар, Афанасий, по обыкновению, еще в
самом начале поставил на мангалку громадный закопченный жестяной чайник
с водой для утреннего чая. И теперь вода, нагреваясь, вздрагивала, сту-
калась в жестяные стенки чайника, пукала, потом, обрываясь и меняя один
на другой тон, смелее и смелее затянула, в подражание самовару, беско-
нечную, заунывную, в две-три ноты, калмыцко-русскую песенку.
Оттого, что работа у мастера ладилась хорошо, время летело для него
незаметно. И вскоре он услышал, как на всем пространстве города и дальше
за городом изо всей мочи загорланили петухи. Они так старались, эти глу-
пые домашние птицы, так надрывались, что по их крику живо представля-
лось, как они при этом становились на цыпочки, задирали головы, надува-