"Александр Нежный. Огонь над песками (художественно-документальная повесть) " - читать интересную книгу автора

ей!
Гимнастерка прилипла к его взмокшей спине, когда он снова очутился на
Черняевской и сразу же, еще не переходя улицу, глянул туда, где должны были
стоять киргиз и девочка. Но только девочка, склонив голову, стояла там, и
тогда взгляд его скользнул дальше - к пустырю, с тускло блестевшей на нем
колючкой, с пылью, поднимавшейся вслед бредущим к Анхору мусульманам и
медленно оседавшей в тихом воздухе, к ярким отблескам солнца вдали, по
которым угадывался и сам арык... Узкий и, должно быть, шаткий мостик чернел
над ним, а еще дальше, под накаляющимся небом всю землю до самого горизонта
заполонил Старый город, казавшийся сейчас Полторацкому одним огромным
серо-желтым пятном.
Он подошел к девочке.
- Где отец?
Она еще ниже опустила голову, и плечи ее затряслись. Он едва не ахнул:
ушел! дочь мне оставил, а сам ушел... Что я делать-то с ней буду?
Ай-яй-яй... Он еще раз взглянул в сторону Старого города, вздохнул и сказал:
- Не плачь.
Она всхлипнула и черными, мокрыми, блестящими глазами исподлобья па
него посмотрела. Полторацкий руку ей протянул и проговорил:
- Пойдем.
Она покорно вложила в его ладонь свою смуглую, твердую ладошку, и он
снова двинулся в переулок Двенадцати тополей, к дому Николая Евграфовича
Савваитова. Николай Евграфович поможет, у него в Старом городе
друзья-мусульмане, они девочку до поры к себе возьмут... а потом - потом и
Троицкие лагеря подоспеют... так даже лучше, так я зпнть буду, у кого она...
- Тебя зовут-то как?
Она шла молча, неслышно ступая босыми ногами.
- Не понимает, наверно, - сам себе пожаловался Полторацкий, но вопрос
свой все-таки повторил:
- Зовут-то тебя как?
И указательный палец правой руки на нее уставил, и глаз с девочки не
спускал, ее ответный взгляд стараясь не пропустить. Она вдруг проговорила
ясно:
- Айша.
- Ну и замечательно! - обрадовался он. - Айша, значит... Сейчас мы с
тобой, Айша, к одному хорошему деду придем... Он по-вашему говорить умеет и
вообще человек хороший. Мы ему все расскажем, все объясним, шапку перед ним
ломать будем: помоги нам, Николай Евграфович! А он поможет... обязательно он
нам, Айша, поможет... У него, видишь ли, сын погиб... то есть, я точно ве
знаю, я только думаю, что погиб, но я уверен, что так... И с тобой мы
видеться непременно будем. У меня сестренка есть маленькая, но она далеко -
вот ты мне вместо нее и будешь. Ладно?
Ни единого слова, скорее всего, не поняла Айша, но уже не такой
напряженной - он ощутил - была ее ладошка. "Ах ты, дитя горемычное!" - с
острой жалостью он подумал и легко провел рукой по черным, горячим волосам
девочки. И снова отворил калитку, снова поднялся на крыльцо и снова позвал
Савваитова. Тот вышел из комнаты и на сей раз не без удивления на
Полторацкого глянул.
- Помочь надо человеку, Николай Евграфович, - Полторацкий сказал. -
Одна она... Я вам вечером все объясню...