"Виктор Платонович Некрасов. Написано карандашом " - читать интересную книгу авторасухарями из мешка - кухня где-то застряла сзади, - стал копать себе окопчик.
Грунт был мягкий, хороший. Сенька быстро выкопал окопчик на всю длину лопаты, сделал бруствер в ту сторону, где сказали - немцы, замаскировал бурьяном, на дно положил мягкой пахучей травы и лег спать - до утра командир взвода разрешил спать. И Сенька заснул, пристроив винтовку между коленями. А утром... Как началось... Как началось... Политрук все говорил, что немец штыка боится. И Сенька так научился работать штыком, что чучело из земли чуть ли не с корнем вырывал. И гранату во всем батальоне дальше всех бросал, дальше командира батальона даже... Но вот бросал, бросал, два месяца бросал - а что толку? Немец вовсе в воздухе оказался - ни штыком, ни гранатой не достанешь. Лежавший рядом боец зашевелился, перевернулся в сторону Сеньки, почмокал губами и проснулся. Некоторое время он лежа смотрел на Сеньку, потом сел, поджал ноги и спросил: - Из тридцать седьмого? - Из тридцать девятого. - Это что во втором эшелоне лежит? Сенька кивнул головой. Боец улыбнулся. У него черные редкие зубы, мелкие морщины на всем лице и маленькие блестящие глазки с короткими, прямыми ресницами. Левая ладонь так же, как и у Сеньки, была перевязана и подвязана к шее. - Сам? - боец глазами указал на Сенькину руку. Сенька почувствовал, что уши у него становятся горячими, и ничего не ответил. - Ты не бойся... Говори. уставился в кончик своего сапога. - Да ты что - немой? Или контузило? Звать тебя как? - Сенькой. - Семен, значит. А фамилия? - Коротков фамилия. - Ну, а меня Ахрамеев - Филипп Филиппович Ахрамеев. Будем знакомы. - И он протянул руку. Сенька пожал сухую, горячую ладонь. - Боишься, что ли? - боец криво улыбнулся и похлопал здоровой рукой Сеньку по колену. - Зря... Зря боишься. Сойдет. С месячишко отдохнем, а там... мало-мало заживет и стрекача дадим. До излечения все равно судить не будут. Это уж я знаю, - он потянулся и зевнул. - А может, и отбрешемся еще. Сенька молчал. Боец вытащил из-под соломы плоскую железную коробочку, в которой немцы носят ружейные принадлежности, и ловко одной рукой и губами свернул цигарку. - Тебе, правда, маленько хужей. Мы хоть на передовой все время толклись, а у вас, в тридцать девятом, кроме бомбежки, ни черта... Пулевое ранение. Начнутся вопросы, расспросы... Ты через котелок стрелял? - Через какой котелок? - не понял Сенька. - Через котелок, спрашиваю, стрелял или через мокрую тряпку? - Нет. Просто так... - Сенька опять почувствовал свои уши. - Эх, голова ты... - вздохнул боец. - Разве делают так? Котелок, тряпка - они ж ожог скрывают. А ожог - что? Первая улика, - и он опять зевнул. - А в общем, ни хрена, драпанем, не тужи... - Он вытянулся на соломе |
|
|