"Виктор Некрасов. Маленькая печальная повесть" - читать интересную книгу автора

- Потому что заслужил. Я злопамятный.
Воцарилась пауза. Потом донесся Сашкин голос:
- Ну, виноват, виноват, виноват, знаю. Зачем топтать?
- Ладно. Давай, как коммунист с коммунистом. К девяти мне на работу.
Позвони в 8:15, тогда условимся. Идет?
- Идет. - Сашка повесил трубку. Вроде обиделся.
- Почему ты не велел ему взять такси и приехать к нам? - спросила
разбуженная звонком Анриетт.
- Чтоб знал... Ручаюсь тебе, летит в какой-нибудь Лондон или Лиссабон,
там туман, не приняли, вот и сели в Париже. И никто не встретил. Не привык
к такому.
- Поэтому и надо было...
- Нет, не надо.
- Но это ж Сашка.
- Тем более.
На этом разговор кончился.
Ровно в 8:15 Сашка позвонил.
- Есть два предложения, - сказал Ашот. - От часу до двух, когда у меня
перерыв, или после шести на целый вечер.
- Конечно, второе. Денег у меня вагон.
- А я думал, ты скажешь и... и... И днем, и вечером.
- Вот сука. Я валяюсь у тебя в ногах, в пыли, а ты...
Ладно, отряхнись и к шести тридцати изволь пожаловать в кафе
"Эскуриал". Это метро "Рю дю Бак", выйдешь, сразу увидишь, на углу
бульвара Сен-Жермен.
- Ясно. В шесть тридцать.
Они провели вместе двенадцать часов кряду - с семи вечера до семи утра.
Расстались, в последний раз обнялись и расцеловались на том же "Шарль де
Голль", в аэропорту - Ашот не ошибся, не в Лондон, правда, и не в Лиссабон
летел Сашка, а на Цейлон, и из-за чего-то в Париже произошла задержка на
целые сутки, даже больше.
Двенадцать часов кряду... Развалившись в креслах аэропортовского кафе,
усталые, обессилевшие, потягивая кофе, пытались восстановить маршрут. Из
одного кафе в другое. Похлопывание по спинам, сопровождаемое все теми же,
достаточно известными выражениями, произошло в "Эскуриале", потом, без
похлопывания, но с выражениями, из кафе в кафе (одна юная туристская
парочка из Цинциннати задержалась у их столика, стоявшего прямо на улице,
и произнесла: "Простите, мы так давно не слышали родного мата.
Музыка..."). Итак, в порядке очередности: "Флор", "Де Маго", "Липп",
"Аполлинер", "Клюни" - это все на Сен-Жермен, - затем "Муфтар", это за
лицеем Анри Катр, что-то на острове Сен-Луи, греческие в районе Сен-Мишель
и что-то еще ночное возле Гар-дю-Нор, оттуда, когда уж было совсем светло,
электричкой в Руасси, аэропорт "Шарль де Голль". В общей сложности то ли
двенадцать, то ли тринадцать приземлений. Устали, но не опьянели, хотя
пили не только пиво, как задумано было сначала, а нечто и покрепче, вплоть
до очень дорогого, любимого Черчиллем коньячка. В промежутках, от кафе до
кафе, набережные, мосты, пустынные площади, ступени Пантеона, переулки,
закоулки, скверики, одну из бутылок распили на травке под иронически
улыбающимся бронзовым Вольтером... О, знал бы великий энциклопедист, о чем
говорили у его ног два эмигранта, два русских интеллигента, и взял бы свои