"Виктор Некрасов. Маленькая печальная повесть" - читать интересную книгу автора

Маньяни не только, чтоб на них посмотреть, но чтоб окунуться в чужую,
незнакомую и, в общем-то, соблазнительную жизнь, посидеть в парижском
кафе, мчаться с бешеной скоростью по автострадам и хайвэям, развалиться в
кресле у камина, посасывая бургундское. А тут недосягаемые эти соблазны
под боком, разве что камина нет. К тому же и психологические извивы вокруг
любовей и измен перестали трогать и не все понятно, а когда субтитры - и
вовсе путаешься. И если ходил он раз в три-четыре месяца в кино, то,
главным образом, на вестерны или Бельмондо, где драки, погони, стрельба,
очень ловко, даже красиво у него это получается.
И вообще, говорил Ашот, выяснилось вдруг, что я почти ничего не читал,
преступно мало. Открыл вот Марка Алданова, замечательный писатель. А кто у
нас его знает? Или Набоков. Слыхал только, что есть какая-то очень
неприличная "Лолита", а он, оказывается наворотил Бог знает сколько. Я
невеликий любитель стилистов, утомляют они меня, вот читаю сейчас "Другие
берега", штука автобиографическая, оторваться нет сил. Великий писатель. А
у нас считается порнографическим, запрещен.
Ашот записался в Тургеневскую библиотеку и раз в месяц приволакивал
оттуда горы книг - читатель он был аккуратный, и ему разрешали брать по
десять-пятнадцать зараз. В основном, русских. С французскими было хуже,
без словаря не шло. У Анриетт была своя полочка - в основном, стариков, к
нынешним новшествам и "новым романам" она относилась сдержанно.
Ну, а Мадагаскар? Тот самый, на который, по мнению Романа, Ашоту всегда
можно поехать? Далековато... Но вот во Флоренцию взяли как-то да и
двинули. "Черт знает что, - сказал по какому-то поводу, просто так, к
слову Ашот. - Приехали в Париж и сидим как вкопанные, а рядом Швейцария,
Италия, всякие там Шильонские замки, галерея Уффици..." Анриетт посмотрела
на него и сказала: "Давай поедем в Уффици. А? И на Давида посмотрим". И
они поехали смотреть Уффици и микеланджеловского Давида. Подвернулся
"мост" - уик-энд плюс какой-то праздник и два дня отгула, покупку нового
холодильника отменили, сели в свой "рено-5" и покатили через леса и горы,
туннель под Монбланом во Флоренцию. Ах, какая это была неделя! Потом такой
же вольт сделали с Испанией, с Барселоной. Попали даже на бой быков. С тех
пор все это называлось Мадагаскаром.
Но, в общем-то, жизнь текла тихо и спокойно - работа, дом, книги,
вечерние чаепития по русскому обычаю.
И вдруг случилось чудо. Как-то посреди ночи зазвонил телефон. Вероятно,
ошибка, подумал Ашот, но трубку все же снял.
- Ж'экут, - сказал он по-французски.
- А по-русски нельзя? - раздался знакомый голос.
- Ч-черт! Сашка!
- Он самый.
- Откуда?
- С де Голля вашего, аэропорта.
- Ясно, - Ашот рассмеялся. - Деваться некуда?
- Не будь сукой.
- Прости, но ты знаешь, который сейчас час?
- Повторяю, не будь. В твоем возрасте в этот час надо как раз у девок
быть, а не дома валяться.
- Ладно, замнем для ясности. Что тебе надобно, старче?
- Сволочь, почему ты так со мной разговариваешь?