"Владимир Нефф. Прекрасная чародейка ("Петр Кукань" #3) " - читать интересную книгу автора

предположительно Петр - смотрел на шлюпку в подзорную трубу, но вскоре
передал ее низенькому и скрылся с палубы. В ту же минуту купец, бросивший
якорь примерно в ста саженях от "Дульсинеи", дал два пушечных выстрела, и
на его фок-мачте весело взвился вымпел с голубыми полосами, как известно,
означавший, что капитан желает пополнить команду.
Это уж было не просто невезенье, это было свинство, насмешка судьбы,
удар ниже пояса и плевок в глаза Франты. Его охватила такая злость, что
задушить матросов, увозивших его на своей утлой, проклятой, качающейся
скорлупке, было бы в его глазах вполне справедливым делом. "Зачем полезли
ко мне, - думал он, - с чего заговорили, когда я спокойно и прилично пил
свое вино и никого ни о чем не просил? Могли ведь пройти мимо, и никогда бы
я с ними не встретился, не узнал бы, кого они везут на своей гнусной,
трижды клятой старой галоше, и совесть моя была бы чиста, и пускай бы Петр
сам выкарабкивался как знает, меня бы там не было, и считал бы я его
мертвым, может, даже оплакал бы его, и нанялся бы на этот большой красивый
корабль, среди пассажиров которого наверняка нет никаких изгнанников,
тринадцатикратно умерщвленных и все-таки живых, и наверняка этот купец
держит курс не на Стамбул, а на Венецию или в худшем случае на Геную, черти
б его так заманивали!" В полном расстройстве чувств Франта даже подумал, не
выпрыгнуть ли из шлюпки и уйти вплавь, но отказался от этой мысли, осознав,
к собственному удивлению, что если бы даже это и удалось - что совершенно
неправдоподобно, так как при первой же попытке ребята хватили бы его веслом
по башке, - он все равно никак не смог бы изменить или перечеркнуть тот
факт, что он, Франта, знает, где и в каком положении находится Петр, по уши
в смертельной опасности, которой избежит лишь, если Франта вовремя
предупредит его. Озаренный сознанием всего этого - подобные озарения
случались с ним редко, - сын побродяжки покорился своей участи и, когда
шлюпка причалила, бодро взобрался по трапу на палубу "Дульсинеи".
Капитан молча оглядел его и, выслушав рапорт рулевого, что более
подходящего человека, то есть моряка по профессии, во всем городе сыскать
невозможно, обратился к Франте:
- Ладно. Вы знакомы с нашим пассажиром, его превосходительством пашой
Абдуллой?
У Франты затряслись коленки.
- Нет, - пролепетал он.
Капитан испытующе глянул ему в лицо:
- Странно, а он хочет с вами говорить; вы найдете его в первой каюте
на корме. После заявите в камбуз, что вы новый юнга. Кругом марш!
Отлично зная своего друга, Франта не без опаски догадывался, что
встреча с ним не станет одной из тех приятных минут, о каких с улыбкой
растроганности вспоминают долгие годы; и он не ошибся. Ошеломленный тем,
что капитан Ванделаар знает, что мсье Кукан и паша Абдулла одно и то же
лицо, он постучал - не имея понятия, что в высших кругах принято не
стучать, а скрестись в дверь, - в каюту Петра и вошел.
Петр, в роскошном наряде из белой сребротканой парчи, с тюрбаном на
голове, а на ногах с прелестными туфлями из мягкой белой кожи с загнутыми
вверх носками, сидел в кожаном кресле - с первого взгляда не было заметно,
что кресло привинчено к полу, - и опаленное солнцем лицо его было твердым,
грозным и холодным.
- Паша Ибрагим, - заговорил Петр по-турецки, - надеюсь, вы объясните