"Лив Нансен-Хейер. Книга об отце (Ева и Фритьоф) " - читать интересную книгу автора

здесь они попытались взойти на материковый лед. Подъем они начали под
проливным дождем. Как пригодилась бы теперь собачья упряжка! Ведь им
пришлось на себе тащить тяже лые сани вверх, по крутым склонам, через
предательские тре щины.
Наконец восхождение окончилось. На леднике их встретил сильный мороз.
Бушевали метели, и палатку заносило таким тол стым слоем снега, что по утрам
приходилось раскапывать выход и соскребать лед с саней и лыж перочинным
ножом. Лопари каж дый день думали, что наступил конец. Даже Кристиансен
порою призадумывался. "Господи, как люди сами себя мучают!" - вырвалось у
него однажды.
К несчастью, в пеммикане
5 сентября они достигли самой высокой точки - 2700 метров над уровнем
моря. Но впереди сколько-нибудь заметного спуска видно не было. Все так же с
трудом пробивались они вперед про тив холодного, пронизывающего ветра и
тянули сани по тяжелой дороге.
Однажды не вытерпел Балту: "Черт возьми! Ведь здесь никто никогда не
проходил, откуда нам знать, сколько еще идти до западного побережья!" Нансен
пытался объяснить ему, что изме рял высоту стояния солнца и что, зная точно
время, можно рас считать долготу, а зная долготу, определить расстояние до
бе рега. Балту почесал в затылке, но, будучи человеком смышленым, поверил,
что это возможно. По правде говоря, и сам Нансен не мог бы сказать точно,
сколько еще осталось идти. Он начал сомне ваться, не ошиблись ли они в
расчетах при оценке дневных пере ходов, но проверять боялся, не желая
огорчать своих спутников. 17 сентября исполнилось два месяца с тех пор, как
они покинули "Язон". В то утро стены в палатке впервые не были покрыты
инеем. И в этот же день впервые было выдано на завтрак масло. Настроение по
этому поводу у всех было приподнятое, все завтра кали, не вылезая из
спальных мешков.
Вдруг им почудился птичий щебет. Вскоре щебет смолк, и они подумали,
что ошиблись. Но, снявшись с места и отправившись в путь, они опять
услышали, а затем и увидели маленькую пу ночку. Она покружилась над ними,
намереваясь сесть на сани, но побоялась. Опустившись на снег, она склонила
головку набок, посмотрела на них, потом взлетела и исчезла вдали.
"Мы благословили двух щебечущих пуночек, одну, пославшую нам последний
привет восточного побережья, и другую, встретив шую нас у западного".
Теперь уже они почувствовали, что дорога пошла под уклон. С юго-востока
подул свежий ветер, и они снова поставили парус. Лопари неодобрительно
смотрели на эти приготовления. Они счи тали езду под парусом по льду просто
глупой выдумкой, но вы нуждены были подчиняться.
Свердруп стоял впереди и управлял первыми санями. Нансен и Кристиансен
сидели сзади, скрытые от него парусом. Дитрихсон находился на вторых санях,
на которых, крепко уцепившись, си дели отчаявшиеся лопари. Сперва все шло
хорошо, хотя лед и был неровным. Потом бугры стали крупнее, а скорость
увеличилась. На передних санях отвязался ледоруб, и Нансен осторожно подви
нулся вперед, чтобы закрепить его, но тут острие лыжи врезалось ему в
голень, и не успел он глазом моргнуть, как очутился на снегу. Он подхватил
упавший ледоруб и пустился догонять сани. Но через несколько шагов наткнулся
на жестяной ящик с драго ценными мясными припасами, а пробежав еще немного,
увидал на снегу множество темных предметов: свою меховую куртку, за пасные
лыжи и несколько ящиков с провиантом. Делать было не чего, оставалось ждать