"Юрий Нагибин. Ненаписанный рассказ Сомерсета Моэма" - читать интересную книгу автора

Джонс куда больше изнемогал под беспощадным солнцем пустыни, часто без пищи
и воды. чем он просаливался на своих сухогрузах, что Джонс пользовался
непререкаемым научным авторитетом, а он - сомнительной славой
удожника-дилетанта, в котором "что-то есть", что Джонс мог раздавить его,
как клопа, если бы захотел, что никакого мужского подвига в его победе нет,
ибо это поступок Мери, а не его.

Капитан не допускал в бодрствующее сознание и мысли, что он
рассчитывается с Джонсом за его превосходство - материальное, моральное,
мужское, за его безукоризненные манжеты, красивый дом, девонширский замок,
за его гордость сыном - загребным студенческой восьмерки, за его деньги,
манеры, дурацкую доверчивость, идущую от смехотворной веры в первоклассность
всего, чем владеет. Но в пьяной откровенности с собой Капитан торжествовал,
что нанес Джонсу удар, от которого тот уже не оправится, - в сплетении всех
жизненных устоев. Но мы сильно забежали вперед.

Началось же все так. Мери едва дождалась отъезда Джонса. В дни, когда
муж готовится к экспедиции, придирчиво осматривая каждый предмет снаряжения,
каждую банку консервов и соков, плитку сушеного мяса, упаковку с витаминами
и лекарствами, Мери, безразличная к его заботам, чуждая тревоги, думала
только о Капитане, который валяется где-нибудь в дешевом номере захудалой
гостиницы на неприбранной постели, потягивая дрянное виски, губительное для
язвенника, и соря вокруг пеплом. Едва Джонс отбыл, она с удивительной
ловкостью, не вызвав ничьих подозрений, отыскала след Капитана.

Он и впрямь валялся в дешевом номере на смятой постели, курил, роняя
пепел на подушку, но был трезв и потому раздражен. Добрую самаритянку
встретил выговором:
- Надо предупреждать о своем приходе. Я мог быть не один.
- Простите, - смиренно прошептала миссис Джонс. - Я так тревожилась за
вас.
Мери поразило, что Капитан воспринял ее появление как нечто само собой
разумеющееся. Она не знала, насколько хорошо владеют собой бездушные люди.
"Она что - дура или потаскуха? - думал Капитан. - А может, и то и
другое одновременно?"

И он немедленно решил проверить это. Надорванный алкоголем и
безалаберной жизнью организм Капитана лишил его, однако, уверенности в себе.
Но с теми дамами, с какими он обычно имел дело, это ничего не значило. Все
сводилось к тому, что заслужит партнерша - два фунта или оплеуху, - себя
Капитан никогда ни в чем не винил. Здесь же все было иначе.

А миссис Джонс вряд ли знала, когда шла сюда, что, спасая душу
страдальца, ей придется спасать и его тело. Она просто подчинилась
обстоятельствам. В нежной, постоянной, чистой и спокойной близости с мужем,
приносившей ей тихую радость, что ему хорошо с ней, Мери не была страстной
натурой. Это, как ни парадоксально, вероятно, и облегчило ей шаг, который не
просто дается и весьма искушенным в любви женщинам.

И почему-то все физически тягостное, что она испытала, отхлынуло, ей