"Владимир Набоков. Смотри на арлекинов!" - читать интересную книгу автора

ков, ничего решительно не замкнувших. Чьи шаги, чей болезнен-
ный юный кашель доносится с лестницы? Да, разумеется, это Жа-
ко, мальчишка садовника, по утрам протирающий пыль. Он может
впереться сюда, сказал я, уже говоря с затруднением. Чтобы
начистить, к примеру, вот этот подсвечник. Ох, ну что нам за
дело, шептала она, ведь он всего лишь усердный ребенок, бед-
ный приблудыш, как все наши собаки и попугаи. А пузико у тебя
все еще розовое, точно, как майка. И пожалуйста, милый, не
забудь смыться, пока не будет слишком поздно.
Как далеко, как ярко, как нетронуто вечностью, как изъе-
дено временем! В постели попадались хлебные крошки и даже ку-
сок оранжевой кожуры. Юный кашель заглохнул, но я отчетливо
слышал скрипы, осмотрительные шажки, гудение в ухе, прижатом
к двери. Мне было лет одиннадцать или двенадцать, когда пле-
мянник моего двоюродного деда приехал к нему в подмосковную,
где и я проводил то жаркое и жуткое лето. С собой он привез
пылкую молодую жену - прямо со свадебного обеда. Назавтра, в
полуденный час, в горячке фантазий и любопытства я прокрался
под окно гостевой на втором этаже, в укромный угол, где стоя-
ла, укоренясь в жасминовых джунглях, забытая садовником лест-
ница. Она доставала лишь до верхушек закрытых ставень первого
этажа, и хоть я нашел над ними зацепку, какой-то фигурный вы-
ступ, я только всего и смог, что ухватиться за подоконник
приотворенного окна, из которого исходили слитные звуки. Я
различил нестройный рокот кроватных пружин и размеренный звон
фруктового ножичка на тарелке рядом с ложем, один из столбов
которого мне удалось разглядеть, до последней крайности вытя-
нув шею; но пуще всего меня завораживали мужские стоны, доле-
тавшие из невидимой части кровати. Сверхчеловеческое усилие
одарило меня видом семужной рубахи на спинке стула. Он, упо-
енный зверь, обреченный, подобно многим и многим, на гибель,
повторял ее имя с нарастающей силой и ко времени, когда нога
у меня соскользнула, он кричал уже в полный голос, заглушая
шум моего внезапного спуска в треск сучьев и метель лепест-
ков.


10.

Аккурат перед тем, как Ивор вернулся с рыбалки, я перебрался
в "Викторию", и там она ежедневно меня навещала. Этого не
хватало, но осенью Ивор отбыл в Лос-Анжелес, чтобы вместе со
сводным братом управлять кинокомпанией "Amenic" (для которой
через тридцать лет, спустя годы после гибели Ивора над Дув-
ром, мне довелось сочинить сценарий по самому популярному в
ту пору, но далеко не лучшему из моих романов - "Пешка берет
королеву"), и мы вернулись на нашу любимую виллу в действи-
тельно очень приличном "Икаре", подаренном нам на свадьбу ра-
чительным Ивором.
В один из октябрьских дней мой благодетель, уже достиг-