"Владимир Набоков. Смотри на арлекинов!" - читать интересную книгу автора

сколько часов как ушел.
На миг она прижала ладонь к щеке чайника. И это пошло в
"Ardis", в "Ardis" пошло все, моя бедная, моя мертвая лю-
бовь.


6.

После пятидесяти лет или десяти тысяч часов солнечных ванн в
разных странах - на пляжах, лужайках, скамейках и скалах, на
крышах, на кораблях и балконах - я мог бы и не упомнить чув-
ственных тонкостей моего посвящения, если б не эти мои ста-
ринные заметки, так утешающие педантического мемуариста рас-
сказами о его недугах, супружествах и жизни в литературе. Ог-
ромные массы "Шейкерова кольдкрема" втирались мне в спину ко-
ленопреклоненной, воркующей Ирис, пока я лежал в ослеплении
пляжа на грубом полотенце ничком. Под закрытыми веками, при-
тиснутыми к предплечью, проплывали пурпуровые светородные об-
разы: "Сквозь прозу солнечных волдырей проступала поэзия ее
прикосновений...", - так значится в моем карманном дневничке,
но теперь я могу уточнить те незрелые утонченности. Проникая
сквозь жжение в коже и преображаясь жжением в нелепое, не-
стерпимое возбуждение, прикосновенья ее ладони к лопаткам и
вдоль спинного хребта слишком уж походили на умышленную лас-
ку, чтобы не быть умышленным подражанием ей, и я не умел
обуздать тайного отзыва, когда проворные пальцы в последний
раз ненужно спархивали к самому копчику и отлетали.
- Ну вот, - говорила Ирис в точности тем же тоном, к
которому прибегала, закончив более своеобычный курс лечения,
одна из моих кембриджских душечек, Виолетта Мак-Д., опытная и
милосердная девственница.
У ней, у Ирис, был не один любовник, и когда я открыл
глаза и обернулся к ней, и увидел ее и пляску алмазов в
зеленовато-синем исподе подступающей валкой волны, и влажный
глянец голышей на предпляжьи, там, где мертвая пена ожидала
живую, - и, ах, она приближалась, хохлатая линия волн, рысью,
будто цирковые лошадки, по грудь погруженные в воду, - я по-
нял, восприняв ее на фоне этого задника, сколько ласка-
тельств, как много любовников помогало сформировать и усо-
вершить мою Ирис с ее безупречною кожей, с отсутствием какой
бы то ни было неточности в обводе ее высокой скулы, с изя-
ществом ямки под нею, с accroche-coeur маленькой ладной иг-
руньи.
- Кстати, - сказала Ирис (не поднимаясь с колен, она
прилегла, перевив под собою ноги), - кстати, я так и не из-
винилась за ту жуткую глупость, которую ляпнула о ваших сти-
хах. Я уж раз сто перечла "Valley Blondies" (влюбленность) и
по-английски, ради содержания, и по-русски, ради музыки. По-
моему, они совершенно божественны. Вы простите меня?
Я потянулся губами, поцеловать радужную коричневую ко-