"Владимир Набоков. Смотри на арлекинов!" - читать интересную книгу автора

сказала она. Я уверен, что она позвонила ему при мне и дого-
ворилась насчет приема, вот только не помню, пошел я к нему
тогда же или на следующий день. Звали его Моляр, и это "л"
было как песчинка в дупле; через сорок лет я воспользовался
им в "A Kingdom by the Sea".
Девушка, принятая мной за ассистентку дантиста (для ко-
торой она, впрочем, была слишком нарядно одета), сидела нога
на ногу, болтая по телефону, и просто ткнула в дверь сигаре-
той, которую держала в руке, ничем иным не прервав своего за-
нятия. Я очутился в комнате, банальной и безмолвной. Лучшие
места были заняты. Обычная большая картина над безалаберной
книжной полкой изображала горный поток с перекинутым через
него срубленным деревом. В какой-то из ранних часов приема
несколько журналов уже переправились с полки на овальный
стол, подпиравший собственный скромный подбор предметов - пу-
стую цветочную вазу, к примеру, и casse-tete размером с часы.
Это был крохотный круговой лабиринт с пятью серебристыми го-
рошинами, которые полагалось благоразумными поворотами кисти
загнать в центр спирали. Для ожидающих детей.
Таковых не имелось. Кресло в углу обнимало толстого гос-
подина с букетом гвоздик поперек колен. Две пожилые дамы си-
дели на бурой софе - чужие друг дружке, судя по благовоспи-
танному просвету между ними. Во множестве лье от них сидел на
стуле с мягкой обивкой культурный молодой человек, верно, пи-
сатель, и держа в ладони памятную книжечку, заносил туда ка-
рандашом особливые заметки, верно, описания разных разностей,
по которым блуждал его взор, отрываясь от книжицы, - потолка,
обоев, картины и волосистого загривка мужчины, что стоял у
окна, сцепив за спиною руки и лениво взирая поверх хлопающих
подштанников, поверх лиловатого окошка юнкеровского ватер-
клозета, по-над крышами и холмами предгорья на далекий хре-
бет, где, лениво раздумывал я, еще, может быть, цела та ис-
сохшая сосна и мостит живописный поток.
И вот дверь в конце комнаты со смехом распахнулась, и
появился дантист, краснолицый, при галстухе бантом, в мешко-
ватом праздничном сером костюме с довольно изысканной черной
повязкой на рукаве. Последовали рукопожатия, поздравленья. Я
попытался напомнить ему о нашей договоренности, но пожилая
почтенная дама, в которой я признал госпожу Юнкер, перебила
меня, сказав, что это она виновата. Между тем Миранда, дочь
хозяина дома, виденная мной минуту назад, затолкала длинные
бледные стебли дяденькиных гвоздик в тесную вазу на столе,
который чудесным образом облекся в скатерть. Под общие руко-
плескания субретка установила на стол чудовищный торт, розо-
вый, как закат, с цифрою "5O" каллиграфическим кремом. "Какое
восхитительное внимание!" - воскликнул вдовец. Подали чай, и
несколько групп присели, иные ж остались стоять, имея в руках
бокалы. Я услышал ласковый шепот Ирис, предупредивший меня,
что это сдобренный пряностями яблочный сок, не вино, и подни-
мая ладони, уклонился от подноса, протянутого ко мне наречен-