"Владимир Набоков. Смотри на арлекинов!" - читать интересную книгу автора

тиками, что гравировали когда-то в виде вразумляющих винье-
ток - бухта, bosquet - близ буквиц рокового коварного облика,
скажем, рядом с готической В, открывавшей главу в книжке для
пугливых детей. Но откуда было мне знать в моем оцепененьи и
страхе, что в этом и состояло простое решение, что и бухта, и
боль, и блаженство Безвременья, - все они открываются первой
буквою Бытия?
Выпадали, конечно, ночи, в которые разум разом возвра-
щался ко мне, и я, передернув шторы, сразу же засыпал. Но в
иные, более опасные времена, когда я бывал еще нездоров и
ощущал этот аристократический "нимб", у меня уходили часы на
упраздненье оптического спазма, которого и светлый день не
умел одолеть. Первая ночь в новом месте неизменно бывала
гнусной и наследовалась гнетущим днем. Меня давила невралгия.
Я был дерган, прыщав и небрит и отказался последовать за
Блэками на увеселительную морскую прогулку, куда, оказывает-
ся и меня пригласили, - так во всяком случае мне было
сказано. По правде, те первые дни на вилле "Ирис" до того ис-
казились в моем дневнике и смазались в памяти, что я не уве-
рен, - быть может, Ивор и Ирис даже и отсутствовали до сере-
дины недели. Помню, однако, что они оказались очень предупре-
дительны, и что договорились с доктором в Канницце о моем ви-
зите к нему. Визит предоставлял замечательную возможность
сопоставить некомпетентность моего лондонского светила с
таковою же - местного.
Мне предстояло встретиться с профессором Юнкером - сдво-
енным персонажем, состоявшим из мужа и жены. Тридцать лет уже
они практиковали совместно и каждое воскресенье в уединенном,
хоть оттого и грязноватом углу пляжа эта чета анализировала
друг дружку. У их пациентов считалось, что по воскресеньям
Юнкеры особенно проницательны, но я этого обнаружить не смог,
основательно нагрузившись в одной-двух забегаловках по до-
роге в убогий квартал, где обитали и Юнкеры, и, как я, пом-
нится, заприметил, иные врачи. Парадная дверь глядела очень
мило в обрамленьи цветочков и ягод рыночной площади, но
посмотрели бы вы на заднюю. Меня принимала женская половина,
пожилая карлица в брюках, что в 1922-м году покоряло отвагой.
Эту тему продолжило - сразу же за окошком ватер-клозета (где
мне пришлось наполнить нелепый фиал, вполне поместительный
для целей доктора, но не для моих) - струенье зефира над
улочкой, достаточно узкой, чтобы три пары кальсон сумели пе-
ремахнуть ее по веревке в такое ж число шагов или скачков. Я
сделал несколько замечаний и об этом, и о витражном окне с
лиловой женщиной в приемной - точь в точь таком же, как на
вилле "Ирис". Госпожа Юнкер спросила, кого я предпочитаю,
мальчиков или девочек, и я, оглядевшись, ответил сдержанно,
что не знаю, кого она может мне предложить. Она не засмея-
лась. Консультация не увенчалась успехом. Перед тем как опре-
делить у меня челюстную невралгию, она пожелала, чтобы я по-
сетил дантиста, когда протрезвлюсь. Это тут, через улицу,