"Владимир Набоков. Комментарий к роману "Евгений Онегин"" - читать интересную книгу автора

Паразиты, с которыми ты был столь суров,
Прощены, если мне дано твое прощенье,
О Пушкин, за мою хитрость.
Я спустился по твоему тайному стеблю,
Добрался до корня и напитался от него;
Затем, используя этот новый язык,
Я вырастил другой стебелек и превратил
Твою строфу, созданную по образцу сонета,
В свою честную придорожную прозу -
Сплошь колючки, но сродни твоей розе.

Отраженные слова могут лишь дрожать
Подобно удлиненным огонькам, извивающимся
В черном зеркале реки
Меж городом и туманом.
Ускользающий Пушкин! С неизменным упорством,
Я все еще подбираю сережку твоей барышни,
Все еще путешествую с твоим угрюмым повесой;
Обнаруживаю чужую ошибку;
Анализирую аллитерации
Которые украшают твои пиры и обитают в великой
Четвертой строфе твоей восьмой песни.
Такова моя задача: терпение поэта
И страсть схолиаста, слившиеся воедино, -
Тень твоего памятника.)

Онегинская строфа как определенная стихотворная форма была изобретением
Пушкина (9 мая 1823 г.). Она содержит 118 слогов и состоит из четырнадцати
стихов, написанных четырехстопным ямбом с регулярным чередованием женских и
мужских рифм: ababeecciddiff. Части abab и ff обычно выделяются своим
смыслом, мелодией и интонацией в каждой данной строфе. Начальную
стихотворную структуру (четкий звучный элегический катрен) и заключительную
(двустишие, напоминающее коду в октаве или в шекспировском сонете) можно
сравнить с рисунком на расписанном мячике или волчке, заметным в начале и в
конце кружения. Само кружение в основном захватывает часть eecciddi, где
многословные и неустойчивые формулировки размывают границы стихов, в которых
редко наблюдается четкая композиция из двух двустиший и заключительного
катрена. Лишь в трети из всех строф восьми песней часть iddiff с достаточной
очевидностью состоит из двух терцетов, но даже в этих случаях заключительное
двустишие выделяется столь рельефно, что это способствует переходу
итальянской формы в английскую.
Последовательность ababeecciddiff как случайное сочетание рифм вдруг
возникает то здесь, то там по ходу беспорядочного, не скованного строфой
стиха со свободной схемой рифмовки, который использовался французскими
поэтами для сочинения легкомысленных и шутливых повествований в XVII и XVIII
вв. Наиболее знаменитым из них был Лафонтен, и в поисках пушкинского
источника, пусть подсознательного, нам следует обратиться именно к нему. В
лафонтеновских рифмованных "Сказках" ("Contes", ч. III, Paris, 1671),
стихотворениях, написанных в виде басен фривольного толка, я обнаружил два
отрывка - хотя, бесспорно, их существует и больше, - где среди струек и