"Владимир Набоков. Terra incognita" - читать интересную книгу авторапоместилась и, отсвечивая, дрожала в пустоте. "Убийца, - с удовлетворением
повторил Кук и поднял воспаленные глаза. - Я говорил, что мы здесь застрянем. Черная собака объедается падалью. Ми-ре-фа-соль". "Он шут, - тихо сообщил я Грегсону, - шекспировский шут". "Шу-шу-шу, - ответил мне Грегсон, - шу-шу, шо-шо-шо..." "Ты слышишь, - продолжал он, крича мне в ухо, - надо встать. Надо двинуться дальше..." Камень был бел и мягок, как постель. Я привстал, но тотчас снова упал на подушку. "Придется его нести, - сказал Грегсон далеким голосом. - Помоги..." "Ну, знаете, это дудки, - ответил Кук (или так мне показалось), - дудки. Предлагаю поживиться его мясом, пока он не высох. Фа-соль-ми-ре". "Он заболел, он тоже заболел, - вскричал я. - Ты здесь с двумя сумасшедшими. Уходи один. Ты дойдешь, - уходи..." "Так мы его и отпустим", - проговорил Кук. Между тем бредовые видения, пользуясь общим замешательством, тихо и прочно становились на свои места. По небу тянулись и скрещивались линии туманного потолка. Из болота поднималось, будто подпираемое снизу, большое кресло. Какие-то блистающие птицы летали в болотном тумане и, садясь, обращались мгновенно: та - в деревянную шишку кровати, эта - в графин. Собрав всю свою волю, я пристальным взглядом согнал эту опасную ерунду. Над камышами летали настоящие птицы с длинными огненными хвостами. В воздухе стояло жужжание насекомых. Грегсон отмахивался от пестрой мухи и одновременно старался выяснить, к какому она принадлежит виду. Наконец он не выдержал и поймал ее в сачок. Движения его странно менялись, точно их кто-то тасовал, я его зараз видел в разных позах, он снимал себя с себя, как будто он снова уплотнился, крепко встал; он тряс Кука за плечо. "Ты мне поможешь его нести, - отчетливо говорил Грегсон. - Если бы ты не был предателем, мы бы не оказались в таком положении". Кук молчал, медленно багровея. "Смотри, Кук, - будет худо, - сказал Грегсон. - Я тебе говорю в последний раз..." И тут случилось то, что назревало давно. Кук, как бык, въехал головой Грегсону в живот, оба упали, Грегсон успел вытащить револьвер, но Куку удалось выбить револьвер из его руки, - и тогда они обнялись и стали кататься в обнимку, оглушительно дыша. Я бессильно смотрел на них. Широкая спина Кука напрягалась, позвонки просвечивали сквозь рубашку, но вдруг, вместо спины, оказывалась на виду его же нога, с синей жилой вдоль рыжей голени, и сверху наваливался Грегсон, шлем его слетел и покатился, переваливаясь, как половина огромного картонного яйца. Откуда-то, из телесных лабиринтов, выюлили пальцы Кука, в них был зажат ржавый, но острый нож, нож вошел в спину Грегсона, как в глину, но Грегсон только крякнул, и оба несколько раз перевернулись, и когда опять показалась спина моего друга, там торчала рукоятка и верхняя половина лезвия, а сам он вцепился в толстую шею Кука и с треском давил, и Кук сучил ногами... В последний раз перевалились они полным оборотом, и уже виднелась лишь четверть лезвия, - нет, пятая доля, - нет, даже и этого не было видно: оно вошло до конца. Грегсон замер, навалившись на Кука, который затих тоже. Я смотрел и думал почему-то (болезненный туман чувств...), что все это безвредная игра, что они сейчас встанут и, отдышавшись, мирно понесут меня |
|
|