"Владимир Набоков. Terra incognita" - читать интересную книгу автора

поместилась и, отсвечивая, дрожала в пустоте. "Убийца, - с удовлетворением
повторил Кук и поднял воспаленные глаза. - Я говорил, что мы здесь
застрянем. Черная собака объедается падалью. Ми-ре-фа-соль".
"Он шут, - тихо сообщил я Грегсону, - шекспировский шут".
"Шу-шу-шу, - ответил мне Грегсон, - шу-шу, шо-шо-шо..." "Ты слышишь, -
продолжал он, крича мне в ухо, - надо встать. Надо двинуться дальше..."
Камень был бел и мягок, как постель. Я привстал, но тотчас снова упал
на подушку.
"Придется его нести, - сказал Грегсон далеким голосом. - Помоги..."
"Ну, знаете, это дудки, - ответил Кук (или так мне показалось), -
дудки. Предлагаю поживиться его мясом, пока он не высох. Фа-соль-ми-ре".
"Он заболел, он тоже заболел, - вскричал я. - Ты здесь с двумя
сумасшедшими. Уходи один. Ты дойдешь, - уходи..."
"Так мы его и отпустим", - проговорил Кук.
Между тем бредовые видения, пользуясь общим замешательством, тихо и
прочно становились на свои места. По небу тянулись и скрещивались линии
туманного потолка. Из болота поднималось, будто подпираемое снизу, большое
кресло. Какие-то блистающие птицы летали в болотном тумане и, садясь,
обращались мгновенно: та - в деревянную шишку кровати, эта - в графин.
Собрав всю свою волю, я пристальным взглядом согнал эту опасную ерунду. Над
камышами летали настоящие птицы с длинными огненными хвостами. В воздухе
стояло жужжание насекомых. Грегсон отмахивался от пестрой мухи и
одновременно старался выяснить, к какому она принадлежит виду. Наконец он не
выдержал и поймал ее в сачок. Движения его странно менялись, точно их кто-то
тасовал, я его зараз видел в разных позах, он снимал себя с себя, как будто
состоял из многих стеклянных Грегсонов, не совпадающих очертаниями, - но вот
он снова уплотнился, крепко встал; он тряс Кука за плечо.
"Ты мне поможешь его нести, - отчетливо говорил Грегсон. - Если бы ты
не был предателем, мы бы не оказались в таком положении".
Кук молчал, медленно багровея.
"Смотри, Кук, - будет худо, - сказал Грегсон. - Я тебе говорю в
последний раз..."
И тут случилось то, что назревало давно. Кук, как бык, въехал головой
Грегсону в живот, оба упали, Грегсон успел вытащить револьвер, но Куку
удалось выбить револьвер из его руки, - и тогда они обнялись и стали
кататься в обнимку, оглушительно дыша. Я бессильно смотрел на них. Широкая
спина Кука напрягалась, позвонки просвечивали сквозь рубашку, но вдруг,
вместо спины, оказывалась на виду его же нога, с синей жилой вдоль рыжей
голени, и сверху наваливался Грегсон, шлем его слетел и покатился,
переваливаясь, как половина огромного картонного яйца. Откуда-то, из
телесных лабиринтов, выюлили пальцы Кука, в них был зажат ржавый, но острый
нож, нож вошел в спину Грегсона, как в глину, но Грегсон только крякнул, и
оба несколько раз перевернулись, и когда опять показалась спина моего друга,
там торчала рукоятка и верхняя половина лезвия, а сам он вцепился в толстую
шею Кука и с треском давил, и Кук сучил ногами... В последний раз
перевалились они полным оборотом, и уже виднелась лишь четверть лезвия, -
нет, пятая доля, - нет, даже и этого не было видно: оно вошло до конца.
Грегсон замер, навалившись на Кука, который затих тоже.
Я смотрел и думал почему-то (болезненный туман чувств...), что все это
безвредная игра, что они сейчас встанут и, отдышавшись, мирно понесут меня