"Владимир Набоков. Картофельный эльф" - читать интересную книгу автора

чихнув, примостился, как мальчик, на широком подоконнике.
Тающий, прелестный туман омывал серые крыши. Где-то вдали
открылось чердачное окно, и стекло поймало блеск солнца. Свежо
и нежно пропел автомобильный рожок.
Фред думал о вчерашнем. Странно спутывались смеющиеся
голоса акробаток и прикосновения душистых холодных рук госпожи
Шок. Его сначала обидели, потом приласкали, а был он очень
привязчивый, очень пылкий карлик. Помечтал он о том, что
когда-нибудь спасет Нору от сильного грубого человека, вроде
того француза в белом трико. Некстати вспомнилась ему
пятнадцатилетняя карлица, с которой он где-то выступал вместе.
Карлица была востроносая, больная, злющая. Публике ее
представили, как невесту Фреда, и он, вздрагивая от отвращения,
должен был танцевать с нею тесный танго.
Опять одиноко пропел и пронесся рожок. Туман над нежной
лондонской пустыней наливался солнцем.
К восьми часам квартира ожила: фокусник, рассеянно
улыбаясь, ушел из дома, а куда - неизвестно; вкусно пахло в
столовой жареным салом, лежавшим прозрачными ломтиками под
горячими пузырями яичницы. Небрежно причесанная, в халате,
расшитом парчовыми подсолнухами, появилась госпожа Шок.
После завтрака она угостила Фреда пахучей папиросой,
кончик которой был обтянут алым лепестком и, прикрыв глаза,
заставила его рассказывать, как ему живется. В таких случаях
голосок Фреда становился чуть басистее, говорил он медленно,
подбирая тщательно слова, и эта неожиданная степенность слога
- странно сказать - шла к нему. Наклонив голову,
сосредоточенный и упругий, он бочком сидел у ног Норы, которая
полулежала на плюшевом диване, обнажив острые локти заломленных
рук. Карлик, досказав свое, умолк, но все еще поворачивал
туда-сюда ладошку, словно продолжал тихо говорить. Его черный
пиджачок, наклоненное лицо, мясистый носик, желтые волосы и
пробор на макушке неясно умиляли Нору. Глядя на него сквозь
ресницы, она старалась представить себе, что это сидит не
карлик, а ее несуществующий сын, и рассказывает, как его
обижают в школе. Протянув руку, Нора легко погладила его по
голове, и в то же мгновение, по непонятному сочетанию мыслей,
ей померещилось другое, мстительное и любопытное.
Почувствовав у себя на волосах ее шевелившиеся пальцы,
карлик застыл и вдруг начал молча и быстро облизываться. Скосив
глаза в сторону, он не мог оторвать взгляд от изумрудного
помпона на туфле госпожи Шок.
И внезапно каким-то нелепым и упоительным образом все
пришло в движение.

5
В этот сизый, солнечный августовский день Лондон был?
особенно прекрасен. Легкое, праздничное небо отражалось в
гладких потоках асфальта, румяным лаком пылали почтовые тумбы
на углах, в гобеленовой зелени парка прокатывал блеск и шелест