"Владимир Набоков. Картофельный эльф" - читать интересную книгу авторапрожорливостью, сочно чавкал, обсасывал кости, снова и снова
накладывал себе полную тарелку, потом уходил, грустно взглянув на жену,- а погодя горничная, хихикая в передник, докладывала, что господин Шок и не притрагивался к обеду, что весь его обед остался в трех новых кастрюлях под столом. Она была дочь почтенного художника, писавшего только лошадей, пятнистых псов да охотников в красных фраках, и до свадьбы жила в Челси, восхищалась дымными закатами над Темзой, рисовала, посещала нелепые собрания, на которых бывала лондонская богема,- и там-то ее отметили призрачные глаза тихого, тонкого человека, который говорил мало и еще никому не был известен. Подозревали, что он лирический поэт. Она стремительно им увлеклась. Поэт рассеянно обручился с нею, а в первый же день после свадьбы объявил с печальной улыбкой, что стихов он писать не умеет, и тут же, во время разговора, превратил старый будильник в никелевый хронометр, а хронометр в крошечные золотые часики, которые Нора и носила с тех пор на кисти. Она понимала, что фокусник Шок все-таки поэт в своем роде, но только никогда не могла привыкнуть к тому, что он ежеминутно, при всех обстоятельствах жизни, проявляет свое искусство. Мудрено быть счастливой, когда муж - мираж, ходячий фокус, обман всех пяти чувств. 4 Она рассеянно стучала ногтем по стеклу банки, в которой дышали и вспыхивали плавниками, когда дверь бесшумно открылась, и на пороге появился Шок,- цилиндр набекрень, каштановая прядь над бровью,- и держал он на руках скрюченную фигурку. - Принес,- со вздохом сказал фокусник. Нора быстро подумала: ребенок... найденный... подобрал... Ее темные глаза повлажнели. - Усыновить придется,- тихо проговорил Шок, выжидательно застывший в дверях. Фигурка вдруг ожила, забормотала, стала стыдливо царапать по крахмальной груди фокусника. Нора взглянула на маленькие ботинки в замшевых гетрах, на котелок... - Меня не так-то легко провести,- сказала она, усмехнувшись в нос. Фокусник укоризненно взглянул на нее; затем опустил Фреда на плюшевый диван, накрыл его пледом. - Акробат потрепал,- пояснил Шок, и не мог не добавить: - Гирей хватил. По самому животишке. И Нора, сердобольная, как многие бездетные женщины, почувствовала такую особенную жалость, что чуть не расплакалась. Она принялась нянчиться с карликом, накормила, дала портвейну, душистым спиртом натерла ему лоб, виски, детские впадины за ушами. На следующий день Фред проснулся спозаранку, побродил по незнакомой комнате, поговорил с золотыми рыбками и потом, тихо |
|
|