"Роберт Музиль. Прижизненное наследие" - читать интересную книгу автора

их, охваченных безумием поклонения, на куски, и что сведущие фиванцы
торопились к сфинксу, как мотыльки к паучихе. Приходится к стыду своему даже
слегка удивляться, какие же такие паучьи и букашечьи мечты водились у этих
праотцов нашего гимназического образования? Отличные спортсмены, которых
женщины не очень-то интересовали, они мечтали о таких женщинах, которых
могли бояться. В конце концов, неужели у господина Захер-Мазоха была столь
внушительная череда предшественников? Подобное вряд ли можно предполагать.
Ибо мы вполне можем представить себе, что раньше потому-то и было темно,
чтобы теперь все казалось нам светлее; но в то, что у истоков гуманитарного
образования царила подобная неразбериха, поверить нельзя. А они случайно не
могли пошутить, эти древние греки? Или, по обыкновению всех жителей Леванта,
они все невероятно преувеличивали? Или в основе их праизвращенности лежит
праневинность, которая лишь много позже обросла болезнетворными побегами?
Темны истоки цивилизации.



1927

Что сделали из этой истории два последних столетия "современности"?
Некий мужчина побеждает войско амазонок в открытом сражении, и амазонка
влюбляется в своего покорителя. Отныне - полный порядок! Строптивица
укрощена, она роняет щит и копье, и мужчины польщенно хихикают, собравшись в
кружок. Вот что осталось от старой легенды. Век образованного бюргера
оставил от неистовой молодой разбойницы, горящей желанием вонзить острие
стрелы мужчине между ребер, лишь поучительный пример, как неестественные
порывы вновь обращаются в естественные; и помимо этого - самое большее -
лишь жалкие остатки прежнего в театре, кино и в головах шестнадцатилетних
прожигателей жизни, где демоническая женщина, светская львица и женщина-вамп
служат отдаленным напоминанием о своих предшественницах, уничтожительницах
мужчин.
Но время не останавливается. Уж и говорить нечего о
женщинах-начальницах в какой-нибудь конторе, к которым мужчина-подчиненный
льнет, как слабый плющ к мощному дубу; можно вспомнить истории, которые еще
больнее задевают тщеславие мужчин, и одна такая история случилась не так уж
давно, когда знаменитый исследователь Квантус Негатус присутствовал на одном
заседании, где оппозицией руководили женщины. Собрание это не было
откровенно политическим, но во всяком случае оно было одним из тех, на
которых новые духовные веяния сталкиваются со старыми. Квантус, как человек
заслуженный, удобно устроился в мягких креслах старого. Он ни в коей мере не
был расположен вести мировоззренческие споры и приветствовал появление дам
поначалу, как приятную перемену декораций. В то время, как они там, наверху,
говорили речи, он рассматривал их ноги в туфлях на шнуровке. Но вдруг его
внимание приковала одна деталь: он услышал слова о том, что мужчины,
составляющие большинство, - ослы. Они высказывали все это очень изящно, и не
обязательно употребляли именно это слово, но безусловно имели в виду
приблизительно этот уровень уважения. И едва только садилась одна, как,
собравшись с силами, вставала другая и повторяла обвинение, лишь слегка
меняя формулировки. На лбах у них от гнева и напряжения проявлялись
маленькие вертикальные морщинки; их жесты были жестами педагогов, которые