"Роберт Музиль. Прижизненное наследие" - читать интересную книгу автора

скульптурные фигуры не делают ни шагу и тем не менее постоянно совершают
faux pas {Ложный шаг (франц.).}. Положение отчаянное.
Мне кажется, этими рассуждениями я несколько способствовал пониманию
скульптурных фигур, мемориальных досок и тому подобного. Может быть, отныне
тот или иной человек посмотрит на те из них, что встретит по дороге. Но чем
больше задумываешься, тем более непонятным становится, почему же, раз дело
обстоит таким образом, памятники ставят именно великим людям? Это кажется
особенно изощренным коварством. Поскольку в жизни им уже не могут причинить
больше вреда, их словно бросают, с мемориальным камнем на шее, в море
забвения.



ВЫСТАВЩИК

Если людям в течение многих лет приходится странствовать по
художественным выставкам, то нужно однажды изобрести понятие "выставщик".
Оно соотносится с художником, как пишущий с писателем. Слово вносит порядок
в запутанные явления. Пишущие с начала нашего летоисчисления живут за счет
перестановки десяти заповедей Бога и некоторых сюжетов, доставшихся нам от
античности; поэтому мысль, что выставление тоже живет за счет всего лишь
нескольких основных идей живописи, уже изначально не кажется невероятной.
Десять - это было бы не мало. Ибо, если десять идей применить
правильно, то есть связать в разной последовательности, получится, возможно
с небольшим отклонением, три миллиона шестьсот двадцать восемь тысяч
восемьсот различных комбинаций. Каждая из этих комбинаций была бы различной,
и все вместе - всегда все-таки одно и то же. Знаток мог бы положить целую
жизнь и считать: один-два-один-четыре-пять... два-один-три-четыре-пять...
три-два-один-четыре-пять... и так далее. Конечно, знаток был бы возмущен и
почел бы загубленными свои лучшие способности.
Но наверное, после нескольких сот тысяч комбинаций самим выставщикам
это покажется слишком глупым, и они изменят тогда "направление". Что собой
представляет направление, видно с первого взгляда при входе в выставочный
зал. Когда останавливаешься перед отдельной картиной, хотелось бы узнать это
не так быстро, но, развешанные по многим стенам, художественные школы,
направления, эпохи различаются с такой же четкостью, как рисунки на обоях.
Зато их теоретическое обоснование большей частью кажется нечетким. Я не хочу
этим обидеть выставщиков; они делают стоящую работу, многое умеют, и в
личном плане они большей частью являют собой индивидуальности. Но
производственная статистика все уравнивает.
Впрочем, на одно из неудобств, которые они терпят, надо здесь указать:
их произведения открыто висят на стене. Книги имеют то преимущество, что они
переплетены, иной раз не разрезаны. Благодаря этому они дольше остаются
знаменитыми; они сохраняют свежесть, а ведь слава приходит лишь тогда, когда
о вещи слышали, но не знают ее. Зато, правда, выставщики имеют и свои
преимущества: на них гораздо более регулярный "спрос", и они больше
"котируются", чем пишущие. Если бы не существовали магазины художественных
изделий, как трудно было бы определить, что больше нравится! Христос в свое
время изгнал торгующих из храма, но я убежден: если бы можно было обладать
подлинной верой, ее можно было бы и продавать, можно было бы ею и украшать