"Альфред де Мюссе. Исповедь сына века" - читать интересную книгу автора

Одна из моих теток умерла, и мне причиталась доля незначительного
наследства, оставленного ею. В этом сундуке, помимо других безразличных
мне вещей, оказалось некоторое количество старых, покрытых пылью книг. Не
зная, за что приняться, снедаемый скукой, я решил прочитать кое-какие из
них. Это были большей частью романы времен Людовика XV. Моя тетка, женщина
очень набожная, сама, должно быть, унаследовала их от кого-нибудь и
сохранила не читая - ведь это были, если можно так выразиться, настоящие
катехизисы распутства.
Мой ум обладает странной наклонностью размышлять обо всем, что со мной
случается, даже о малейших происшествиях, и подыскивать для них своего
рода логическое и моральное основание. Я словно превращаю их в бусы для
четок и невольно пытаюсь нанизать их на одну нить.
Пусть это покажется ребячеством, но, получив эти книги в том состоянии,
в котором я тогда находился, я был поражен. И я глотал их с горечью и
беспредельной печалью, с разбитым сердцем и улыбкой на губах.
- Да, вы правы, - твердил я им, - вам одним известны тайны жизни, вы
одни осмеливаетесь говорить, что ничего нет истинного, кроме распутства,
испорченности и лицемерия. Будьте моими друзьями, наложите на рану моей
души вашу разъедающую отраву, научите меня верить в вас.
Пока я все больше углублялся в этот мрак, мои любимые поэты и мои
учебники продолжали валяться в пыли. В припадках гнева я топтал их ногами.
- А вы, безумные мечтатели, вы учите только страдать, - говорил я им, -
вы, жалкие любители красивых слов, шарлатаны, если вы знали правду,
глупцы, если вы были искренни, лжецы в обоих случаях, всякими небылицами
обманывающие человеческое сердце, - я сожгу вас всех, всех до одного!
Но тут слезы приходили мне на помощь, и я убеждался, что правдива
только моя скорбь.
- Так скажите же мне, - вскричал я однажды в полном исступлении, -
скажите мне, добрые и злые гении, советчики добра и зла, скажите же мне,
что надо делать! Изберите же третейским судьей кого-нибудь из вас!
Я схватил старую библию, лежавшую у меня на столе, и раскрыл ее
наудачу.
- Отвечай мне, книга господня. Ну-ка, посмотрим, каково твое мнение.
Я наткнулся на такие слова Екклесиаста в главе девятой:
"На все это я обратил сердце мое для исследования, что праведные и
мудрые и деяния их - в руке божией и что человек ни любви, ни ненависти не
знает во всем том, что перед ним.
Всему и всем - одно: одна участь праведнику и нечестивому, доброму и
злому, чистому и нечистому, приносящему жертву и не приносящему жертвы;
как добродетельному, так и грешнику; как клянущемуся, так и боящемуся
клятвы.
Это-то и худо во всем, что делается под солнцем, что одна участь всем,
и сердце сынов человеческих исполнено зла, и безумие в сердце их, в жизни
их; а после того они отходят к умершим".
Я был изумлен, прочитав эти слова; я не предполагал, что подобное
чувство могло быть высказано в библии.
- Итак, - сказал я ей, - и ты, книга надежды, ты тоже сомневаешься!
Что же думают астрономы, предсказывая прохождение в назначенное время,
в указанный час, кометы - самого непостоянного из всех тел, гуляющих по
небу? Что же думают естествоиспытатели, показывая нам под микроскопом