"Уоррен Мерфи Ричард Сэпир. Американское безумие ("Дестроер" #109)" - читать интересную книгу автора

Сняв крышку с маркера, Чиз оставил автограф на внутренней стороны ее
коричневой руки, написав от запястья до локтя: "С наилучшими пожеланиями,
Чиз Грэхем".
- Мучас грасиас*! - проворковала девушка, словно младенца, баюкая у
своей груди исписанную руку.
______________
* Большое спасибо! (исп.).

- Де нада*, - ответил киноактер, забирая коробки.
______________
* Не стоит благодарности (исп.).

Когда Чиз повернулся, чтобы направиться к ожидавшему его лимузину,
девушка повисла на прилавке и стала смотреть, как сошедшее на землю божество
удаляется прочь. Увидев его широкую, мускулистую спину, она издала
пронзительный, душераздирающий крик - так кричат танцоры из "балета
фольклорико" и гаички во время течки.
- Эступендо!* - кричала продавщица пончиков.
______________
* Потрясающе! (исп.).

Привыкший к тому, что девушки часто сходят с ума при виде его массивных
ягодиц, Грэхем не обратил на нее внимания. Сейчас он думал только о том
благоухающем грузе, который нес, - о сорока восьми свежеиспеченных пончиках.
Его челюсти ныли от предвкушения скорого удовольствия. Грэхем испытывал
огромное желание сейчас же сесть прямо на тротуар и съесть все самому.
Однако он знал, что если так сделает, то заплатит за это слишком
дорогую цену.
Задняя дверь лимузина оказалась открытой. В машине среди кучи пустых
бумажных пакетов сидела Пума Ли, одетая в черную блузку от Гуччи, кожаную
микромини-юбку и ботинки с каблуками, острыми, как стилеты. Жена Грэхема
тоже была кинозвездой - даже более известной, чем ее муж.
Не говоря ни слова, длинноногая красотка вырвала у Чиза одну из
коробок. Он не успел еще захлопнуть дверцу лимузина, как Пума уже уткнулась
лицом в щедро посыпанные сахарной пудрой пончики. Чиз устроился на одном из
откидных сидений - как можно дальше от своей жены. Сгорбившись над коробкой,
он поспешно начал запихивать еду в рот. Процесс поедания сейчас был для них
чем-то вроде соревнования - своеобразным забегом на двадцать четыре пончика,
в котором каждый хотел победить, чтобы ничего не оставить другому. Сахарная
пудра летела направо и налево, салон автомобиля заполняли хрюкающие,
чавкающие звуки.
Поднялся такой шум, что одетый в ливрею водитель лимузина приспустил
отделяющее его от салона стекло, желая убедиться, что с его пассажирами все
в порядке. В зеркале заднего вида он мог наблюдать, как самые
высокооплачиваемые за всю историю кино актеры превращаются в самых настоящих
свиней.
В Тинзелтауне* все знали, что Чиз и Пума вдвоем получают за фильм как
минимум тридцать миллионов долларов, причем Пума зарабатывает гораздо
больше. У Чиза была репутация героя боевиков, который с успехом
демонстрирует кинозрителям свой голый зад, Пума же обладала гораздо более