"Уоррен Мерфи Ричард Сэпир. Американское безумие ("Дестроер" #109)" - читать интересную книгу автора

центровому на грудную клетку, пытаясь вновь заставить работать
остановившееся сердце. В это время игроки обеих команд что-то возбужденно
выкрикивали, указывая на лежащего защитника "Омаров".
- Что там происходит? - спросил Фредди. - Дайте крупный план.
Оператор поступил так, как ему велели. Между наплечниками на месте
головы защитника зияла пустая дыра.
- О Господи, где же его голова? - закричал Чанк. - Где его чертова
голова?
- Посмотрите в шляпе, - предложил Чиун, уютнее устраиваясь перед
экраном.
Камера показала крупным планом исчезнувший шлем, который валялся где-то
в середине поля. Из него выглядывало лицо защитника. Казалось, что
несчастный на секунду высунул свою голову из-под ковра, чтобы оглядеться по
сторонам.
Судя по выражению его лица, происходящее ему явно не понравилось.
Такое же ощущение было и у остальных.
Игроки обеих команд старались не смотреть на красный шлем. Некоторые из
них оцепенели от ужаса, другие, перегнувшись пополам, блевали сквозь
защитные решетки. В это время Брэдли - Боевая Машина продолжал свое
представление: под вспышки "блицев" фотографов он одну за другой принимал
классические позы культуристов.
Возмущенные этим зрелищем, "Омары" очнулись и, разом навалившись на
Бумтауэра, погребли его под массой своих тел. Не оставаясь в долгу, "Райотс"
поспешили ему на помощь. Место потасовки тут же оцепила полиция. Рев
болельщиков заглушал слова Чанка, Сэла и Фредди.
Затем прямой эфир внезапно сменился рекламой: чизбургеры с тройным
беконом танцевали макарену.
- Пятнадцать ярдов, - гордо объявил Чиун.
Пытаясь прийти в себя, Римо встряхнул головой. Комнату заполнял дым от
подгоревшей пищи.
- Какие пятнадцать ярдов? - с недоумением спросил он.
- Пенальти за грубое нарушение правил.
Римо открыл рот, чтобы ответить, но в этот момент зазвонил телефон. Это
был телефон спецсвязи.

3

Над белой крышей здания красовался огромный пончик. Эффектно
подсвеченное снизу гипсовое кольцо было видно за несколько кварталов. На
свете наверняка не существовало другого такого пончика - такого громадного и
розового и такого совершенно несъедобного.
Чиз Грэхем стоял под красным навесом, наблюдая через окошко раздачи,
как невысокая, полная девушка-латиноамериканка выполняет его заказ.
Продавщица была очень маленького роста, и, чтобы подтолкнуть к клиенту две
широкие, плоские коробки, ей пришлось перегнуться через прилавок.
- Пор фавор, сеньор Чиз*, - сказала она, вставая на цыпочки и
протягивая ему свою руку, в которой держала черный маркер.
______________
* Будьте добры, сеньор Чиз (исп.).