"Уоррен Мерфи, Ричард Сэпир. Крайний срок" - читать интересную книгу автора

хижины. Говоривших было четверо; они беседовали без опаски, зная, что сюда
никто не доберется: вдоль всей ведущей к хижине извилистой тропы стояли
приборы обнаружения, а последний отрезок тропы был заминирован. По этой
причине члены "Альянса Освобождения Кипра" свободно рассуждали о том, под
каких детей лучше подкладывать динамитные шашки - под черненьких или под
беленьких.
- Никто не дотронется до детской коляски, особенно если вкатить ее в
родильное отделение, - говорил один.
- Какое это имеет отношение к грекам из Греции?
- Так мы покажем им, Тилас, - ответил первый, - как мы относимся к
тому, что они не оказывают нам помощи, когда мы нападаем на турок и терпим
поражение. Нас поддерживают только палестинцы, наши братья по духу.
- Любой, кто понимает моральную необходимость взрывать младенцев и
видит в этом революционную справедливость, знает, что представляют собой
ценности греков-киприотов, - высказался третий.
- Мы - жертвы! Империалисты - угнетатели, - добавил четвертый.
Человек по имени Тилас, не совсем понимавший, в чем необходимость такой
кровожадности, спросил:
- А зачем нападать на американцев?
- Они снабжают турок.
- Как и нас.
- Как ты можешь называть себя киприотом, если не винишь в своих бедах
других? Если ты кое-как смастерил крышу, обвиняй империализм и алчность
корпораций. Если забеременела твоя дочь, клейми голливудские фильмы. Если ты
ограбил собственного папашу, а он в отместку переломал тебе кости, вали вину
на египтян. Ты должен всегда помнить: ты - киприот, значит, тебе никогда не
изобрести, не построить, не вырастить ничего такого, на что польстится
другой. Значит, тебе не быть на стороне созидателей. Они должны быть твоими
вечными врагами, Тилас. Америка - страна самых отъявленных созидателей. Мы
обязаны питать к ним лютую ненависть. К тому же взрывать здесь детские
коляски - простейшее дело. Если нас поймают, у нас не выдернут рук, не
сдерут со спины шкуру, не разведут на животе костер. Никто до нас и пальцем
не дотронется. Подумаешь - посадят в тюрьму! Немного погодя мы все равно
выйдем на свободу.
- Вы не правы, - вмешался Римо. Он вырос в дверях и теперь оглядывал
четверку с головы до ног. - Среди нас остались люди, полагающие, что зло
должно быть наказуемо.
- Кто вы такой? - спросил один из киприотов.
Римо жестом потребовал тишины.
- Который из вас Тилас?
Коротышка с жидкими усами и глазами бассет-хаунда кротко поднял руку.
- Тилас - это я. А что?
- Я подслушал ваш разговор, - объяснил Римо. - Тебе я пойду навстречу:
твоя смерть будет легкой.
Он исполнил обещание. Остальные умирали трудно.
Римо посмотрел на истерзанное тело последнего, в ком еще теплилась
жизнь.
- Тебя найдут по весне, - сказал он. - Увидев, что с тобой стало, вся
ваша банда уберется обратно на Кипр и забудет, как взрывать младенцев. Так
что твоя смерть не напрасна: ты отдаешь жизнь ради