"Айрис Мердок. Честный проигрыш" - читать интересную книгу автора

с Таллисом дольше, чем все остальные. Познакомилась с ним во время
предвыборной кампании, а потом сама же представила всей семье. Но
предсказать его реакцию она могла не лучше Акселя. На обдуманную жестокость
Таллис, конечно же, не способен, но на нелепейшую бестактность - вполне.
Хильда хотела, чтобы, оказавшись у нее, Морган имела время собраться с
силами. Чтобы она была одна.
- Предлагаю, - Хильда нащупала компромисс, - дождаться приезда Морган.
Раньше чем дней через десять она здесь не окажется. А может, появится позже
или вообще передумает и не приедет.
- И все-таки я голосую за правду, - сказал Аксель. - Надеюсь, что твоя
книга, Руперт, подсказывает, как действовать в таких случаях. Жду не
дождусь, когда она выйдет и я наконец пойму, как надо жить. Для меня она
станет инструкцией к действию, и я буду следовать всем предписаниям
неукоснительно.
Хильда знала, что Аксель весьма скептически оценивает работу Руперта.
Ничего, мы его удивим, думалось ей.
- Если ты ждешь инструкций для каждодневной жизни, то, боюсь, будешь
разочарован, Аксель, - улыбаясь сказал Руперт. Он тоже знал точку зрения
Акселя на свой труд, но никак не выказывал обиды. - Еще ни один философ не
создал таких инструкций, даже когда был уверен, что их-то и создает.
- А, ты наконец признаешь, что считаешь себя философом!
- Нет-нет, я хочу сказать, что, поскольку даже философы не добиваются
ясности, обо мне это можно сказать а fortiori. Моя книга - всего только
размышления о некоторых принципах.
- О любви в ее взаимоотношениях с правдой и справедливостью и о прочих
мелочах в этом роде?
- Ну, знаешь, это не мелочи! Но как применять их на практике, каждый
индивидуум решает сам.
- Несчастный индивидуум! Никто ему никогда не поможет! А мне так
хотелось бы получить сжатые предписания по морали наподобие правил по
этикету.
- Итак, я думаю, все же не следует извещать Таллиса, - говорила тем
временем Хильда. - Как тебе видится все это, Саймон?
- Морган надо дать время, чтобы отдохнуть и все обдумать.
- Вот именно. Ты правильно понял, что я имела в виду. Я не хочу, чтобы
Морган тревожили.
- Человек из толпы вообще не способен применять философию. Не уверен,
что и философам это доступно.
- Человек из толпы может использовать моральные принципы, так же как ты
сейчас, убеждая меня, использовал принцип верности правде.
- Возможно. И все-таки я считаю, что философия морали - дело безнадежно
личное. Ее нельзя передать другому. "Если бы львы заговорили, мы их не
поняли бы". Виттгенштейн.
- Ой, Хильда, Аксель, смотрите - ежик! Только что выглянул из-за
дельфиниума. Я видел его нос. Подумайте только - ежик!
- Да, Саймон, совершенно верно, - сказал Руперт. - Мы как раз
собирались рассказать тебе о нем. Ведь ты так любишь наших немых
четвероногих друзей.
- Ну не прелесть ли! Ты его видишь, Аксель? - Зайдя за дельфиниумы,
Саймон коленями опустился на плиты. Еж замер, выгнув спину, подслеповато