"Валентина Михайловна Мухина-Петринская. Когда я была маленькой " - читать интересную книгу автора

парусные лодки. Но в тот час река выглядела пустынной. На улицах тоже ни
души, даже собаки куда-то попрятались. Меня поразила эта тишина. Что-то
гнетущее чудилось в ней. Только теперь я заметила, что стрельба уже
прекратилась.
Вдруг я увидела, что по Красной улице, впадающей в площадь, двигались
солдаты. Они шли молча, словно вырастая из земли, в облаках пыли.
Впереди развевалось трехцветное знамя...
Я вскрикнула и опрометью бросилась домой, крича: "Белые, белые!" Ребята
заревели, но тетя Леля успокоила нас:
- Не быть им здесь долго, наши их выгонят, не бойтесь. Красная Армия
недалеко. Это лишь временное отступление.
Нахмурив лоб, она озабоченно добавила:
- У Маруси сорок один и три десятых...
Мама тихо бредила: "Колокольчики, ох, как же, как хорошо звенят
колокольчики". От нее так и пышет жаром.
- Какое несчастье, что она сейчас заболела, - прошептала тетя Леля.
Когда стемнело, мы тщательно завесили окна и зажгли лампу
электростанция в полном составе эвакуировалась.
Лика и Вовка не хотели больше играть, но и не капризничали, присмирели
и все жались к тете Леле. Они боялись.
Вечером зашел Шемякин, принаряженный, как на пасху. От него разило
спиртом, глаза были мутны. Не спрашивая разрешения, он прошел по комнатам,
топоча сапогами.
- Запустили дом-то мне, - проворчал он, - известное дело, не привыкли в
таких хоромах жить. Придется вам перебраться в прежнюю.
Заметив, что тетя Леля морщится от запаха спирта, он объяснил
нагловатым тоном:
- Извините, барышня, выпил на радостях, по поводу благополучного
вступления.
У Шемякина была очень странная манера раздвигать пальцы рук, как веер.
- А вы, значит, не успели смыться, Елена Ефимовна, - подмигнул он тете
Леле.
- Вам что угодно? - холодно осведомилась тетя Леля.
- Да ничего, зашел дом поглядеть. А вы... как бы вам беды не было,
барышня. Ведь все в городе про ваши подвиги знают.
Он медленно развернул свои "веера". С его красного, пористого носа
капал пот.
- Мне некогда, у меня больная...
Тетя Леля ушла. Я смотрела на объявившегося домовладельца.
- Гордая, - прошипел он вслед тете, - а чем гордиться-то? Из самой что
ни на есть простой семьи - мастеровые. Тьфу! Погордишься ты у меня! -
Показав еще раз "веера", он быстро скрылся.
Я уже хотела запереть калитку, когда во двор скорыми шагами вошел,
почти вбежал, высокий стройный офицер: Золотые погоны горели на его плечах.
Я было попятилась, но офицер, радостно смеясь, поднял меня на руки и
расцеловал в обе щеки. И я узнала Костю Танаисова.

2

Отец Кости был инженером по строительству маяков, а мать, Софья