"Юрий Игнатьевич Мухин. Как уродуют историю твоей Родины" - читать интересную книгу автора

часть "контингента" была направлена на расстрел. Подводя первые ее итоги,
УПВ информировало руководство НКВД СССР о прохождении дел. Сообщалось, что
на 3 мая лагерям были направлены предписания на 13 682 человека. В 1-м
спецотделе находилось 154 дела, готовившихся на "Комиссию", на контроле
стояло 609 дел, на исправление в лагеря отправлено 29 дел, в Юхновский
лагерь перевели 200 человек, в работе находилось 49 дел, подготовлены для
доклада Меркулову - 185. Всего прошло дел на 14 908 человек (см. № 68).
Чтобы уточнить, не упустили ли они кого-то из виду, 5 мая Сопруненко
распорядился сообщить, сколько военнопленных и кто именно еще находится в
лагере (см. № 70, 71).
Администрация Козельского, Старобельского и Осташковского лагерей
старалась выполнить каждое требование Москвы и в свою очередь обращалась
туда за разъяснениями возникавших в ходе операции вопросов. Так, П.Ф.
Борисовец доложил в УПВ, что в Осташковском лагере содержится полицейский Ф.
Мастоляж вместе с 8-летним сыном, который временно помещен в Осташковский
детдом. Он спрашивал, что делать с мальчиком в случае получения наряда на
отправку его отца (см. № 46). Однако в центре судьба ребенка никого не
взволновала. Там давно привыкли обрекать на сиротство сотни тысяч детей
"врагов народа". В списке-предписании на отправку в распоряжение начальника
Смоленского УНКВД № 058/3 в пункте 55 значился Мастоляж Феликс Янович, 1890
года рождения...
Много вопросов возникало у лагерного начальства по оформлению этапов,
хранению списков-предписаний и другой документации на военнопленных. УРО
Осташковского лагеря, в частности, не знало, что делать с учетными делами на
тех, кто "массовым порядком по нарядам" убывал из лагеря. Заводить ли
картотеку убытия? Копировать ли для высылки в УПВ карточки формы № 2 на
убывших? Где хранить списки, по которым сдают военнопленных? Как оформлять
этапы? Ответы на эти вопросы УПВ постаралось дать в своем распоряжении от 11
апреля. В картотеке лагеря предписывалось отмечать "убыл по списку №...
такого-то числа и месяца". Указывалось, что карточки ф. № 2 высылать в УПВ
не следовало.
В случае какой-либо путаницы в списках-предписаниях начальники лагерей
обращали на них внимание УПВ. 3 мая, например, В.Н. Королев сообщил И.И.
Хохлову, что с 3 по 28 апреля согласно спискам отправлены в Смоленск 4235
человек, в Юхнов - 107 человек. Не были отправлены из лагеря по распоряжению
В.М. Зарубина фигурировавшие в списках-предписаниях генерал Е. Волковицкий и
капитан С. Синицкий, по распоряжению УПВ - X. Чиж, М. Липский и А. Манн.
Некоторые наряды были выданы на людей, которых не было в лагере, на четверых
они выписывались дважды. В лагере оставались 265 человек, не считая 5
военнопленных, доставленных в Козельск из Ровенского лагеря. Начальники трех
лагерей регулярно информировали и руководство УНКВД относительно выполнения
нарядов на отправку (см. №75,79,80,81).
Всего же по всем трем лагерям, в соответствии с итоговой справкой,
составленной в УПВ в мае, были отправлены на расстрел 14 587 человек (см. №
90), в соответствии со справкой от 3 декабря 1941 г. - 15 131 человек (см. №
174), по данным А.Н. Шелепина -14 552 (см. № 227). Возможно, в справке от 3
декабря 1941 г., составленной для И.В. Сталина в день его встречи с В.
Сикорским, были учтены результаты отправок в УНКВД трех областей тех
военнопленных, которые ранее арестовывались и находились в тюрьмах или в
трудовых лагерях, откуда их, минуя Козельск, Осташков и Старобельск,