"Борис Можаев. Мужики и бабы" - читать интересную книгу автора

Но из ямы никто не отвечал.
- Чего он, утоп, что ли?
- Да он утоп! Ей-богу, правда...
- Бык запорол его... под лопатку кы-ык саданет.
- Да спасите человека, окаянные! - завопили бабы от завалинки. - Чего
стоите?!
Бык победно обошел вокруг ямы, воинственно помотал рогами и двинулся
было к толпе, но, увидев подоспевшего со двора Андрея Ивановича с плетью,
свернул на дорогу.
Тут и появился Маркел... Ухватившись за край ямы, подпрыгнул,
подтянулся и, озираясь по сторонам, опершись ладонями, вылез наружу... Он
был весь белый, как мельник с помола.
- Ну, чаво уставились, туды вашу растуды?! - обругал он занемевшую
толпу. - Ай извески не видели? - Он сердито нахохлился и стал обирать
свисшие сосульками усы, фыркал, словно кот, и брезгливо отряхивал с
пальцев известковую кашу.
- Маркел, теперь лезь в печку на обжиг, - сказал Андрей Иванович. -
Тогда помрешь - не сгниешь.
Толпа грохнула и закатилась заразительным смехом, смеялись и оттого,
что смешно было глядеть на маленького сердитого человека, раздирающего
белые усы, смеялись и потому, что кончилось все благополучно и что потеха
удалась - и азарт выказали, и страху натерпелись...
А бык, подстегнутый взрывом хохота, обернулся, увидел на краю ямы
Маркела и, озорно взбрыкивая, поскакал на него галопом.
Тут и Маркел показал себя... Как шар от удара увесистой клюшки, он
катышом покатился по-над землей, отскакивая от каждого бугорка. Не к людям
за помощью ринулся он, не под защиту бородинского двора... Первородный
страх безотчетно погнал его домой... А жил он через двор от Бородиных.
Улица широкая, дорога пыльная да ухабистая, Маркел так сильно и часто
застучал по дороге, будто в четыре цепа замолотили. И ноги закидывал
высоко-высоко, чуть пятками затылка не доставал. А в двух шагах от него
скакал бык - рога наперевес, хвост трубой: "У-у-у! Запорю..."
- Маркел, Маркел! Не подгадь!
- Давай, давай! Догоня-ает!
- Вертуляй в сторону! Скоре-ей! Вертуляй!
Кричала вся улица.
Перед домом Маркела стояла телега. Это и спасло его - с разбегу он
плюхнулся животом на телегу и кубарем перелетел через нее. Бык ударил
рогами в наклестку и завяз...
А улица долго еще возбужденно гомонила о том, что не судьба Маркелу от
быка погибнуть, что каждому на роду своя смерть написана и что нового
мирского быка покупать надо, а этого сдать в колбасную Пашке Долбачу.
Расходились удоволенные, каждый на свое - девки с парнями на гулянку
готовились, бабы коров доить, мужики скотину убирать. Впереди вечер,
шумный праздничный вечер... Не грешно и нарядиться, выйти на улицу, на
людей поглядеть да себя показать. Вознесение Христово...
- Нет, что ни говорите, а хорошо жить на миру! Не соскучишься...
И может, оттого отмяк нутром Андрей Иванович, уступил Надежде,
договорились они на базаре в Троицу купить свинью или хотя бы породистого
поросенка, а объезженного жеребенка-третьяка Набата он продаст.