"Фарли Моуэт. Кит на заклание" - читать интересную книгу автора

оказалось местом малопривлекательным. Главенствующим элементом здешнего
пейзажа был рыбозавод. Над гаванью разносился оглушительный рев дизельных
генераторов и омерзительный запах гниющей рыбы. Однако, судя по людям, с
которыми нам довелось познакомиться, наступление индустриальной эпохи в
Бюржо не изменило характера местных жителей - они были приветливы и
дружелюбны. Когда мы ненароком обмолвились о том, что собираемся зимовать
где-нибудь на побережье, нас тотчас повели на западную окраину этого
растянутого городка, в небольшой, почти изолированный от основной части
Бюржо район под названием Мессерс-Ков.
С первого взгляда нам стало ясно, что это типичный, классический
аутпорт. В ярко крашеных домиках Мессерса, стоявших по берегу небольшой
уютной бухты, жили рыбаки, всего четырнадцать семей. Нам показали
недостроенный деревянный домик на гранитном утесе, глядевший окнами на юг,
где за грядой островов простиралась бескрайняя равнина океана.
Домик продавался.
Мы хотели снять его на сезон, но хозяин, молодой рыбак, мечтавший
сделаться наемным рабочим на рыбозаводе, сдать свой дом отказался. Он желал
непременно продать его. Осень была уже на носу, и в сущности искать какое-то
другое место нам вовсе не хотелось. Мессерс-Ков и тамошний народ нам
понравились. И мы купили этот домик.

Капитан Пенней аккуратно подвел свое судно к запорошенной снегом
официальной пристани Бюржо. Стоя на мостике, он на прощанье помахал нам
рукой. Мы сошли по трапу и увидели горстку людей, пришедших на пристань, как
это делали их отцы и деды, чтобы встретить каботажку, совершающую очередной
рейс. Подвижный, невысокий человек лет сорока отделился от группы горожан и
поспешил нам навстречу. Его загорелое, решительное лицо сияло приветливой
улыбкой.
- Получил вашу телеграмму, вот и пришел вас встретить, - объяснил он. -
На той неделе был шторм с дождем, и по дороге теперь только на коньках
ездить. Так что я на лодке - повезу вас домой через залив. Где тут ваши
снасти? Я сам снесу.
Это был наш ближайший сосед и, пожалуй, наш ближайший друг - Симеон
Спенсер, владелец крошечной лавки, помещавшейся прямо у него на кухне. Он с
величайшей заботливостью усадил нас в свою плоскодонку с мотором, погрузил
наш багаж и отчалил от пристани.
Был морозный вечер, и, несмотря на легкое волнение, тонкий беловатый
ледок покрывал воду в проливах; наш путь лежал между островами, мимо
причалов Фирби-Харбора, Шип-Дока, Мади-Хоула. Мы шли на запад, в родную
гавань - Мессерс. В спину нам летели брызги, тотчас превращавшиеся в ледяную
корку на одежде; мы, съежившись, сидели на носовой банке и смотрели на
крохотную фигурку Сима, стоявшего на корме и чем-то напоминавшего птицу.
Неожиданно он круто положил руль на борт, и плоскодонка так резко
накренилась, что мы с Клэр заскользили по своей банке. Сим замахал рукой в
сторону моря и, с трудом перекрывая рокот мотора, прокричал:
- Кит!
Я обернулся к Лонгбоут-Рокс - гряде черных рифов, блестевших в волнах,
и увидел, как за рифами мелькнуло что-то черное и гладкое, стремительно
поднялось из воды, а потом снова плавно исчезло из виду; над волнами
осталось лишь облачко легкого тумана, быстро уносимое норд-остом.