"Серж Московичи. Век толп (Исторический трактат по психологии масс) " - читать интересную книгу автора

политическая власть, наоборот, оттор гают это мышление и эту практику. В
этой сфере общество создает только лишь верования и влиятельные идеи. Одни,
прекрасные, проповедуют справедливость и эмансипацию. Другие, жестокие,
пропагандируют месть и угнетение. Они служат для того, чтобы обезличить
людей и мобилизовать их. Для этой цели их отливают в определенную форму
догмати ческой религии, заготовленную заранее. Такова цена того, что идея
может стать своеобразным катализатором для масс, и марксизму пришлось ее
заплатить.
Второй аспект - это простая иррационализация масс в чистом виде. Она
проявляет себя в разгерметизации эмоциональных сил, которые в подземелье
ожидают слу чая вырваться с вулканической силой. Эти силы, вовсе не
побежденные, выжидают благоприятного момента, чтобы снова вернуть себе
господство. Он наступает, когда люди, раздраженные каким-то кризисом,
собираются вместе. То гда совесть индивидов теряет свою действенную силу и
не может больше сдерживать их импульсов. Эти неосознан ные эмоции -
настоящие кроты в историческом простран стве, они используют его, чтобы
оккупировать незанятую сферу. То, что поднимается на поверхность не ново,
оно существовало, не обнаруживая себя, в спрессованном виде; это подспудные
силы, более или менее сконцентрирован ные и подавленные, сформированные и
готовые к вступле нию в действие. Массы увлекаются их потоком, подстеги
ваемые паникой или энтузиазмом, по мановению волшебной палочки вожака,
который становится во главе их. А завороженный наблюдатель может воскликнуть
вме сте с Шекспиром: "Это бич времени, когда безумные ве дут слепых". Как
точно, не правда ли? Когда задумыва-64

Наука о массах
ешься о Гитлере, о Пол Поте и tutu quanti, этих одержи мых, которые
управляют незрячими массами силой страха и надежды. Впрочем, эти
экстремальные случаи заставля ют нас ощутить - так же, как болезни дают
знания о сос тоянии здоровья - то, что происходит в обычных ситуа циях:
власть осуществляется через иррациональное.
И вот третий, и последний аспект. Во многих облас тях: в технике,
экономике, демографии и т.п. - наблюдае мый прогресс идет от меньшего к
большему: улучшаются ме тоды работы, возрастают скорости, множатся обмены,
возрастают популяции и так далее. В политике же прогресса нет; здесь его не
более, чем в искусстве или морали. История учит, что, по всей видимости,
власть одними и теми же прие мами, в одних и тех же условиях проявляется и
повторяется из поколения в поколение. Господство большинства над
меньшинством беспрестанно возобновляется и повторяется бе сконечно.
"Пример, - пишет Фрейд, - придающий этим отношени ям неизменную
значимость врожденного и неискоренимого нера венства людей, - это их
тенденция разделяться на две кате гории: лидеров и ведомых. Последние
составляют громадное большинство, они испытывают потребность в авторитете,
который принимал бы за них решения и которому бы они под чинялись
безгранично**."
Напрасно было бы говорить о восхождении к обществу без богов и хозяев,
так как лидеры среди нас поминутно воз рождаются. Именно такое отсутствие
прогрессивного движе ния и объясняет автономию политики и противопоставляет
ее всему остальному. Эволюционные процессы в истории ее поч ти не
затрагивают. Во всех обществах, даже наиболее разви тых, в том, что касается