"Серж Московичи. Век толп (Исторический трактат по психологии масс) " - читать интересную книгу автора

Глубоко анализируя эти и другие "превращенные" формы толпы. Москвичи
вслед за Тардом особо отмечает еще одну и, быть может, наиболее существенную
трансфо рмацию толпы... в публику. Если изначально толпа есть скопление
людей в одном и том же замкнутом пространст ве в одно и то же время, то
публика - это рассеянная то лпа. Благодаря средствам массовой коммуникации
теперь нет необходимости организовывать собрания людей, кото рые бы
информировали друг друга. Эти средства проника ют в каждый дом и превращают
каждого человека в члена новой массы. Миллионы таких людей составляют часть
то лпы нового типа. Оставаясь каждый у себя дома, читатели газет,
радиослушатели, телезрители и т.д. существуют все вместе как специфическая
общность людей, как особая ра зновидность толпы.
При всей бесспорной и исключительной важности этих выводов можно, на
мой взгляд, поставить вопрос о целесооб разности и правомерности столь
широкого понимания толпы - не только стихийной, но и организованной в виде
полити ческих партий, профсоюзов, армии, церкви и т.д. По крайней
'''i Ле Бон Г. Психология народов и масс,, с. 265 и след.

Век толп,
мере, в русском языке слово толпа прочно ассоциируется с его исходным и
основным значением "скопление людей, сбо рище"*'", что может помешать его
расширительному толко ванию (аналогичные непреодолимые трудности имеют место
в отношении все более широкого использования терминов "реакция", "рефлекс" и
т.д.). И тогда, вероятно, стоило бы в случае организованных, "распыленных"
(рассеянных в прос транстве) и т.д. больших общностей людей применять термин
"массы" (но не "толпа"). Это было бы более точным, даже ес ли признать, что
возникновение и функционирование толпы
- "толпотворение" - вообще не обязательно есть столпотво рение (т.е.
бестолковый шум, беспорядок при большом стече нии народа). А в отношении
рассеянной толпы и превраще ния ее в публику можно еще добавить, что, чем
интенсивнее идет процесс такого рассеивания, тем острее встает уже упо
минавшийся выше вопрос о том, является ли человеческий индивид социальным,
если он находится вне толпы, вообще вне определенной общности людей.
В этом контексте наибольший интерес представляет очень глубокий и во
многом новаторский анализ фрейдов ской версии психологии толп, который
осуществил в дан ной книге Московичи. Он убедительно показал, что Фрейд, с
одной стороны, раскрывает антисоциальные тенденции людей, препятствующие
объединению (например, нарцис сизм), а с другой стороны, выявляет роль
сексуальности, собирающей людей в толпу, в которой "как в ссоре
влюб-ленных.все кончается объятием". Здесь нет смысла и места даже кратко
излагать весь этот блестящий и последова тельный анализ фрейдизма. Отмечу
лишь, что Московичи детально исследует сложнейшие соотношения между тол пой
(массами) и вождем (первоначально отцом) в плане взаимосвязи исторического
прошлого и настоящего. Он выделяет, в частности, одну из особенностей
исторической памяти людей, названную им соблазном ностальгии. По его словам,
мы стремимся запомнить приятные, положи тельные, выигрышные стороны
прошедших событий, избе гая всего неприятного, отрицательного, невыносимого
(даже если речь идет о самых кровавых в истории тира нах). По Фрейду,
отдаленные эпохи (прежде всего наше детство) несут нам свое живое и
таинственное очарование.
Более конкретно суть психологии масс раскрывается Фрейдом следующим