"Владимир Мощенко. "А мальчик действительно был?" (Рассказ) ("Дружба народов" № 10 2002)" - читать интересную книгу автора

лишнего наговорю... Мне хоть бы на секунду-другую домой... хоть одним
глазком глянуть... Тут рядышком, через мосток...
Меж тем НЛО никуда не девалось. Нижняя часть его знай себе вертится -
правда, очень медленно.
"А где Датико?" - думает Крыгин. "Ауди" - вот она, на встречной полосе
стоит.
Самого же шустрика нет. "Может быть, - думает Сергеич, - он к Элен
подвалил?"
Но ошибся: его барышня была одна.
Улыбается, руки тянет, как Даная, которую какой-то чокнутый серной
кислотой изуродовал.
- Сергеич, - говорит, - я рада тебе.
Ну и дела. Славик по-немецки чешет и синхронно переводит, а Элен на
комплимент сподобилась. И кому - своему извозчику!
- Сергеич! - повторяет она и снова руки тянет к нему.
- Сударыня... - пытается он привести ее, так сказать, в чувство. - Я же
вдвое старше вас. Да погодите, Элен! Что ты вытворяешь!
- Какие твои годы! - не соглашается она. - Ты же артиллерист. И не Элен
я вовсе, Алевтина я. Ну, иди ко мне, иди ко мне, покажи, как ты умеешь
девушек целовать.
Сумочку свою, которая с Елисейских полей, на коврик бросила, принялась
стаскивать с себя платьице.
- Я не из журнала "Плэйбой", - говорит Крыгин. - Нечего передо мной
оголяться, демонстрировать себя. Я шоферюга на подряде. Вас обслуживаю.
Давайте я лучше Датико Гогоберидзе разыщу.
Она на своем стоит.
- Ты же обо мне на Пушкинском перевале мечтал - ну, о такой точно, как
я.
Когда у вас учения были и когда ты в походной офицерской палатке все
уснуть не мог, кого ты видел? Разве не меня? Разве ты и не женился из-за
того, что такой, как я, не нашел? И маялся потом, наволочку грыз... Иди ко
мне, голубчик...
- Ну да, - говорит Крыгин, - "ночевала тучка золотая на груди
утеса-великана"!
Как там далее? "Но остался влажный след в морщине..."
И опять за спиной его тот, очень странный, голос раздается:
- Зря ты упрямничаешь, Сергеич.
- Да не упрямствую я.
- Упрямничаешь, - укоряет Матрена Селиверстовна. - Ты должон отозваться
на ее страсть. За любовь в ад не попадают.
- Так она завтра все забудет.
- Не забуду! - кричит фотомодель. - Век не забуду!
Матрена Селиверстовна целую минуту смотрит на нее, пожимает плечами с
сомнением и продолжает свои увещевания:
- Ну и забудет - ну и что? Сам человек и то в прозрачное облачко при
конце превращается, а что уж здесь толковать про любовь, когда красота
подвернулась. Надо принимать ее да еще и дорожить ею, покудова есть. Это
же промысел небесный. С красотой, сыночек, спор краток. Ой как краток!
- Слушай, Сергеич, что тебе мудрые люди говорят, - наставляет Крыгина
Элен.