"Кэрол Мортимер. Исполнение желаний" - читать интересную книгу автора

Данное обстоятельство объясняло и отсутствие искренней привязанности между
Руфусом и Селией. Впрочем, Руфус, вероятно, был почти что несмышленышем,
когда Селия вышла замуж за его отца.
Руфус, наблюдая за ней, видимо, получал огромное удовольствие.
- Считать вы умеете. Мне только-только исполнилось два года, когда
умерла моя мать. И Селия, в то время секретарша моего отца, пришла к нему,
чтобы утешить его. Она настолько в этом преуспела, что ровно через шесть
месяцев после спешно устроенной брачной церемонии родился Энтони, - с
презрением произнес он. - Я не судья им, Энни, - пустился он в объяснения,
увидев, что та еще больше нахмурилась. - Просто интересно, куда девалась
скорбь по моей матери?
Она нахмурилась не оттого, что считала, будто он слишком много берет на
себя, становясь судьей для собственного отца и Селии. Сейчас, когда
множество детей рождается от связи, ничем документально не подтвержденной, о
морали приходится забыть. Нет, нахмуриться ее заставила поспешность, с какой
после смерти супруги отец Руфуса женился во второй раз.
- Однако женитьба вашего отца не означает, что он не скорбел по вашей
матери, - мягко сказала она. - Порой, когда кого-то сильно любишь и теряешь
этого человека, кажется, будто теряешь частичку себя и, только полюбив
снова, обретаешь утерянную целостность.
Руфус внимательно посмотрел на нее и слегка тряхнул головой, точно
поражаясь ее проницательности.
- Вы чересчур мудры для столь юного возраста, Энни... и я, что ж,
придется повториться, говорю с вами не свысока, - произнес он. - Когда я
достаточно повзрослел и стал задавать отцу вопросы, в ответ услышал нечто
подобное. К сожалению, - жестко заключил он, - к этому времени отец понял,
какую ужасную ошибку совершил, женившись на Селии.
Частенько все заканчивается любовным разочарованием, подумала Энни,
однако у них родился ребенок. И это спасло брак. Значит, Руфус вырос в
обществе мачехи и сводного брата, к которым он испытывал лишь неприязнь и
презрение.
Долгие годы Энни желала, чтобы ее мама не умерла, когда она была совсем
крошкой, хотела иметь собственную семью. Однако если Даймонды нисколько не
лучше других семей...
- Я заранее предупреждал вас, что мы не похожи на другие семьи, - точно
читая ее мысли, сказал Руфус. - Еще не расхотелось работать гувернанткой
Джессики?
- Теперь уж точно нет, - ответила она без малейшего колебания. - И я
весьма сожалею, что с ней произошел этот несчастный случай. Миг - и она в
седле, еще мгновение - и седло и Джессика летят на землю. У девочки слезы
струятся из глаз. - Она до сих пор помнила то мгновение, когда поняла, что у
Джессики и впрямь серьезная травма.
- И седло и Джессика? - Руфус казался удивленным.
- Да, - утвердительно кивнув головой, проговорила она. - Разве она вам
не сказала, что упала вместе с седлом?
- Нет, - резко ответил он. - Кто же, черт подери, седлал для нее
лошадь?
- Джеймс, полагаю... - протяжно ответила Энни, догадавшись по
темнеющему от гнева лицу Руфуса, что конюху Даймондов надеяться на
благополучный исход нечего.