"Уильям Моррис. Вести ниоткуда, или Эпоха спокойствия" - читать интересную книгу автора

сказал, что это для вытаскивания сетей с лососем. А здесь?
Именно для этого, ответил он, улыбаясь. Где водится лосось, там должны
быть и сети, на Темзе или на Tee, не все ли равно? Конечно, они не всегда в
работе. Мы не желаем есть лососину ежедневно.
Я хотел было сказать: "Да Темза ли это?" но смолчал и обратил свои
изумленные глаза на восток, чтобы снова взглянуть на мост, а затем на берега
лондонской реки.
И действительно, было чему подивиться! Хотя мост попрежнему
перепоясывал реку, а по берегам ее стояли дома, но как все переменилось с
прошлой ночи! Мыловаренный завод с его изрыгавшими дым трубами исчез. Исчез
и машиностроительный завод. Исчез свинцовоплавильный завод. Западный ветер
не доносил трескучих звуков клепки и ударов тяжелых молотов с котельного
завода Торникрофта. А мост! Мне, может быть, снился такой мост, но никогда
не видел я подобного, разве только на раскрашенных рисунках старинных
рукописей. Даже ПонтеВеккьо{9} во Флоренции не сравнился бы с ним. Он
состоял из мощных каменных арок, столь же изящных, как и прочных, и
достаточно высоких, чтобы свободно пропускать под собой обычные речные суда.
Вдоль перил тянулись причудливые и нарядные маленькие павильоны и киоски,
украшенные цветными и позолоченными флюгерами и шпилями. Камень арок уже
немного выветрился, но на нем не было никаких признаков жирной сажи, которую
я привык видеть на всех постройках Лондона старше одного года. Одним словом,
мост показался мне чудом!
Лодочник заметил мой растерянный, недоумевающий взгляд и, как бы
отвечая на мои мысли, сказал:
Да, это отличный мост! Даже мосты верховья, которые гораздо меньше, не
превосходят его по легкости, а мосты низовья по величественности.
Сколько же лет этому мосту? машинально спросил я.
Он не очень стар, ответил лодочник, его построили или по крайней мере
открыли в две тысячи третьем году. До тех пор здесь стоял простой
деревянный.
Услышав эту дату, я онемел, словно ктото повернул ключ в замке,
подвешенном к моим губам. Я понял, что случилось чтото необъяснимое и если я
начну говорить, то не выберусь из путаницы коварных вопросов и уклончивых
ответов. Итак, я попробовал скрыть удивление и смотреть с равнодушным видом
на берега, которые мог видеть до моста и немного дальше до бывшего
мыловаренного завода. По обоим берегам тянулся ряд очень красивых домов,
низких, небольших, немного отодвинутых от реки. В большинстве они были
построены из кирпича и крыты черепицей. Дома прежде всего казались уютными и
как будто жили, участвуя, если можно так выразиться, в жизни своих
обитателей. Перед ними тянулись сады, спускавшиеся к самой воде. Пышные
цветы посылали бурлящей реке волны упоительного летнего благоухания. За
домами высились огромные деревья, по большей части платаны. Глядя по течению
реки, я увидел в направлении Пэтни изгиб ее, похожий на озеро с лесистыми
берегами, так густы были там деревья.
Хорошо, что не застроили Барн Элмс! сказал я как бы про себя и тотчас
же покраснел за свою глупость, когда слова уже сорвались с языка.
Мой спутник взглянул на меня с усмешкой, значение которой, мне
казалось, я понял. Чтобы скрыть смущение, я проговорил:
Пожалуйста, высадите меня на берег: мне пора завтракать.
Молодой человек кивнул мне, сильным взмахом весел повернул лодку, и