"Тони Моррисон. Не бойся (= "Жалость")" - читать интересную книгу автора

Я вошла в комнату. Там стоял мужчина, три женщины и девочка,
напомнившая мне меня в то время, когда от меня отказалась мать. Только я
успела подумать, до чего она мила, как она вскрикнула и спряталась за юбками
одной из женщин. Тут все пришлые повернулись, стали смотреть на меня.
Женщины рты открыли. Посох мужчины стукнул об пол, отчего остававшаяся в
комнате курица закудахтала, забила крыльями. Одна из женщин прикрыла рукой
глаза: Господи, - говорит, - спаси и помилуй люди твоя! Девочка заплакала,
заревела. Вдова замахала на них руками: это, - говорит, - гостья, странница,
искала укрыться на ночь! Мы пустили ее, - как отказать? - накормили. На
которую ночь? - спросил мужчина. На эту, которая прошла, - отвечает. Тут
заговорила одна из пришлых женщин. Я, - говорит, - в жизни не видела, чтобы
человек таким черным был. Тю-у, - говорит вторая. - Нашла невидаль! Я их
знаешь сколько повидала - таких чернущих. Из Африки она. Из Африки - это еще
мало сказать! - подала голос еще одна. И сразу первая: Смотрите, смотрите,
что с ребенком делается! - и на девочку показывает, а та трясется и рыдает,
за нее прячась. Слышите? Слышите? М-мм, и впрямь, - соглашается вторая.
Черный Человек среди нас. Это его прислужница. А девочка все рыдает взахлеб.
Женщина, за чьи юбки она цепляется, выводит ее во двор, там она быстро
затихает. А я ни сном ни духом, понимаю только, что я в опасности, как то
показывала песья морда, и защитить меня может только Хозяйка. Кричу: стойте!
Пожалуйста, - кричу, - сэр! Они (наверное, от неожиданности) смолкли, я
смогла говорить. Давайте я вам подорожную покажу, - уже потише предложила
я. - Там все прописано. Ничья я не прислужница, кроме своей Хозяйки. Тут я
со всей возможной быстротой снимаю сапог и скатываю чулок с ноги. Женщины
поджимают губы, мужчина чуть отводит взгляд, потом опять смотрит. Я вынимаю
письмо Хозяйки и протягиваю им, но никто не хочет его касаться. Мужчина
приказывает мне положить его на стол, но все равно сломать печать опасается.
Велит сделать это Вдове. Она цепляет сургуч ногтем. Когда печать отпадает,
разворачивает лист. Бумага грубая, топорщится. Все, включая Дочку Джейн,
которая даже привстала со своей постели, рассматривают строчки, держа письмо
вверх ногами, так что мне ясно: из них грамоту знает один мужчина. Прижав
бумагу концом посоха, он переворачивает ее как нужно и крепко держит, будто
письмо может вдруг улететь или без огня обратиться у него на глазах в пепел.
Низко склоняется, разглядывает вблизи. Потом берет в руку и громко читает.
Я, нижеподписавшаяся миссис Ребекка Ваарк из Милтона сим удостоверяю
личность особы женского пола, держательницы письма. Она принадлежит мне и
может быть опознана по следу от ожога на ладони левой руки.
Настоящим прошу также не чинить ей злого обстояния, оказывая, напротив,
всякое поможение и содействие, какое ей будет потребно для успешного
исполнения урока. Земные наши жизни, моя особо, зависят от быстрейшаго ея
возвращения.
Своеручно начертано Ребеккой Ваарк, Хозяйкой.
Милтон,1690год, мая18дня.
За исключением тихого шевеления Дочки Джейн, тишина стоит полная.
Мужчина смотрит на меня, опять на письмо, снова на меня и на письмо. Вновь
на меня и еще раз на письмо. Ну, видите? - спрашивает Вдова. Не обращая на
нее внимания, он поворачивается к двум женщинам, о чем-то с ними
перешептывается. Они показывают мне на дверь, которая ведет, как выяснилось,
в кладовую, и там, между ящиками, коробами и прялкой, велят мне раздеться.
Не прикасаясь, показывают, что делать. Явить им зубы, язык. Хмуро