"Тони Моррисон. Не бойся (= "Жалость")" - читать интересную книгу автора

- Я занимаюсь недвижимостью и золотом, сэр, - приосанился Джекоб Ваарк,
весь такой из себя купец, почти эсквайр и практически помещик. И уже не
сдерживаясь, добавил: - Но я понимаю, как трудно папе-жу соблюдать кое в чем
воздержанность.

Не слишком это я туманно? - подумал Джекоб, но нет, д'Ортега его явно
понял: вот - уже шарит рукой у бедра. Джекоб проследил глазами за движением
унизанных перстнями пальцев, щупающих ножны. Неужели мог бы? Неужто этот
обалдуй, этот заносчивый фат и впрямь способен броситься на кредитора, убить
его и, ссылаясь на самозащиту, уйти от наказания, избавившись и от долга, и
от общественного гонения, хотя это будет означать окончательную финансовую
катастрофу? Да ну, куда ему: кошелек у него пуст, однако и ножны тоже.
Изнеженные пальцы еще посуетились, не находя рукояти. Джекоб поднял взгляд и
посмотрел д'Ортеге прямо в глаза, в которых увидел страх - трусит, трусит
перед мужиком безоружный дворянчик! В этой глуши он живет под охраной
наемной стражи, но нынче воскресенье, и никого поблизости не видно. Курам на
смех. Где еще, как не в этой дикой стране возможно подобное противостояние?
Где еще личная храбрость важнее положения и ранга? Джекоб отвернулся, видом
незащищенной спины выражая презрение. Странное дело! Поверх презрения
накатила пьянящая волна веселого куража. Ощутил в себе силу. Твердость.
Внутри себя из осторожного негоцианта вдруг превратился снова в
хулиганистого мальчишку, каким бродил когда-то по городам и весям. Проходя
мимо кухонной пристройки, при взгляде на стоящую в дверях чернокожую женщину
не попытался даже приглушить смешок.
Тут-то из-за спины матери и выступила девочка, обутая в дамские не по
размеру большие туфли. Возможно, как раз это чувство вседозволенности, вновь
обретенного дерзостного безрассудства и побудило его рассмеяться при виде
тоненьких птичьих ножек, торчащих из разбитых и стоптанных башмаков, -
громко, во всю глотку. Что за дурацкая, пустопорожняя комедия весь этот
визит! Он еще не отсмеялся, когда женщина с прилепившимся на бедре младенцем
сделала шаг вперед. Ее голос прозвучал не громче шепота, но в
настоятельности мольбы не могло быть сомнений.

- Пожалуйста, сеньор. Меня не надо. Ее возьмите. Возьмите мою дочь.

С ног дочери Джекоб, все еще смеясь, перевел взгляд на мать и был
поражен тем, какой у нее в глазах застыл ужас. Его смех увял, он стоял,
качал головой и думал: "Святый Боже, помоги мне справиться с этим подлейшим
делом!"

- А, ну конечно! Разумеется, - подал голос д'Ортега, сумев стряхнуть
замешательство и пытаясь восстановить поруганное достоинство. - Я отошлю ее
к вам. Незамедлительно. - Он расширил глаза, словно подтверждая этим
снисходительную улыбку, которой, впрочем, скрыть все еще владеющее им
возмущение не получилось.

- Я же сказал, и я от слова не отступаю, - ответил Джекоб, которому не
терпелось поскорее от этого недочеловека отделаться. Но тут он подумал, что
ведь Ребекке, пожалуй, не помешал бы при доме как раз вот такой ребенок. Эта
девочка, шаркающая жуткими огромными туф-лищами, примерно тех же лет, что