"Александр Моршин, Валерий Лобачев. Азбука последнего ритуала " - читать интересную книгу автора

пастырского попечения. В процессе подготовки человека, помогая ему обрести
вновь цельность, целостность души и духа, мы, может быть, обнаружим, что он
сможет сказать: я чувствую себя настолько преображенным, что мне уже не
важно, жив я или умру, получу ли физическое исцеление или нет...
Мне сейчас вспомнилась одна женщина, которую я напутствовал... Она
умирала и просила ее причастить. Я сказал, что она должна исповедаться. Она
исповедалась, и в конце я ее спросил: "А скажите, не остается ли у вас на
кого-нибудь злоба? Есть ли кто-нибудь, кого вы не можете простить?" Она
ответила: "Да. Я всем прощаю, всех люблю, но своему зятю я не прощу ни в
этом мире, ни в будущем!" Я сказал: "В таком случае я вам ни разрешительной
молитвы не дам, ни причащения". - "Как же я умру не причащенной? Я
погибну!.." Я ответил: "Да! Но вы уже погибли - от своих слов..." - "Я не
могу так сразу простить..." - "Ну, тогда уходите из этой жизни непрощенной.
Я сейчас уйду, вернусь через два часа. У вас впереди эти два часа для того,
чтобы примириться - или не примириться. И просите Бога, чтобы за эти два
часа вы не умерли". Я вернулся через два часа, и она мне сказала: "Знаете,
когда вы ушли, я поняла, что со мной делается. Я вызвала зятя, он пришел, мы
примирились". Я ей дал разрешительную молитву и причащение".
Мы пока что говорили о том, как священник приходит к умирающему
христианину. Но бывают иные случаи, когда человек некрещеный, но чувствующий
себя христианином в душе, перед лицом смерти хочет приобщиться к
христианским таинствам. Тогда священник может прийти домой или в больницу,
чтобы крестить его. Таинство совершается несколько иначе, чем в храме, по
сокращенному чину.
Но бывали, и не раз, в жизни людей обстоятельства, когда батюшку не
позовешь. Дальняя дорога на российских просторах, а то и в чужом,
неправославном краю. Или внезапно надвигающаяся смерть. И разрешалось
совершить крещение не священнику, а православному мирянину. Троекратное
"погружение в воду" и произнесение крещальной формулы во имя Святой Троицы -
вот все, что требуется. Иной раз "погружением в воду" было всего лишь
отирание снегом лица умирающего. Из веточек, найденных рядом, сплетался
крест. Таинство не столько в тщательном соблюдении формы, но в сути.
Креститель должен сознавать смысл совершаемого таинства и - такая малость! -
быть благочестивым человеком...
В XX веке случаи мирского крещения чаще были связаны не с дальней
дорогой, а с "казенным домом" - с предсмертным желанием репрессированных в
тюрьмах, лагерях, ссылках. Благочестивый православный мирянин становился для
товарищей по "зоне", к которым приближалась смерть, первым и последним в их
жизни священником.
"Дай Бог каждому подобную кончину"
Священник может сделать для умирающего немало. Долг близких попытаться
понять, услышать уходящего, даже если он, кажется, не говорит ничего
особенного.
Смерть - если человек внутренне, глубоко осознает ее приближение ставит
перед ним, независимо от того, верующий он или нет, одни и те же
нравственные задачи: прощания и прощения, примирения с миром, оставляемым
им, примирения, хотя бы и мысленного, с людьми, с которыми он жил на земле.
Будет ли у него на это время? И если будет, то как он сумеет распорядиться
им? Успеет ли? Или же уйдет с тяжестью на душе?
...Вспомним, как умирал один замечательный человек - великий и самый